Пятёрка с хвостиком

- Хи-хи! Торговец! Негоциант Цыбуля! Да Люська Заречняк ахнула по привычке:

- Представляете? Представляете? Ужас!

Все остальные выжидали. В самом деле - кто принёс новость? "Бешники". Постоянные соперники и конкуренты. Да ещё эти Спасокукоцкий и Кукуевицкий, которые только и знают, что подхихикивают из-за чужих спин. А может, вообще брешут?! Может, наговаривают? Поэтому на всякий случай Шурочка Горобенко решила "бешников" немного осадить.

- Ну и что?! - задиристо тряхнула она головой. - Ну и торгует! И пусть! На здоровье! Нужное для людей дело. И нечего вам!

- Категорически! - поддержал её Ромка Лещенко. Он очень любил слово "категорически".

А тихий Антоша Дудкин молча мотнул головой.

И Спасокукоцкий с Кукуевицким тут же угасли, отступили и смылись.

- Но посмотреть всё-таки надо! - сказала Шурочка, когда их уже не было.

- Категорически! - опять-таки сказал Ромка.

По дороге к тому овощному, что возле Ботанического сада, говорили о торговле. О торговле вообще и о работниках прилавка в частности.

Наибольшую осведомлённость в этом деле проявила Люська Заречняк.

- Ой, вы знаете, вы знаете, - тараторила она, - работники торговли - это такие обеспеченные люди! Материально. Ужас! У одной маминой знакомой соседка по даче (на Нижних Садах) - обыкновенная себе продавщица продовольственного магазина. Так чего у неё только нет! И дача, и машина, и два цветных телевизора, дублёнка, кожаное пальто и кожаный жакет, и все пальцы в кольцах. Сплошное золото. Представляете? Представляете? Ужас!

- А что? Обвешивает, обсчитывает... Запросто! - замахал руками Гонобобель.

- А потом только раз! - и под суд, за решётку, - тихо сказал Антоша Дудкин (его мама была народным заседателем в суде).

- Категорически! - кивнул Ромка.

- Неужели и наш Кум Цыбуля хочет стать таким?! - недоверчиво проговорила Шурочка.

- А что? - снова замахал руками Гонобобель. - Запросто! И папочка его в "Гастрономторге" работает, и брат Алёша собирается в торгово-экономический поступать. Он сам говорил...

- Представляете? Представляете? Ужас! - взялась рукой за щеку Люська.-Такой симпатяга - и... Ужас!

- А! - рубанул рукой Гонобобель. - Вы же только и знаете: "симпатяга", "симпатяга"... А этот симпатяга таким кадром потом станет, что будь здоров!

- Да ну тебя! - возмущённо воскликнула Шурочка. - Тебе только бы какую-нибудь гадость сказать о ком-то!

- Не гадость, а просто... - слегка смутился Гонобобель. Они как раз проходили мимо большой крикливой очереди, которая толпилась вокруг решётчатых железных контейнеров, из которых, как диковинные зелёные тигры, выглядывали полосатые херсонские арбузы.

Толстый потный дяденька в лихо сдвинутой на затылок шляпе ругался с продавщицей:

- Вы мне насчитали три сорок пять, а с меня - три тридцать пять. Я математик. Считать умею.

Продавщица, разбитная и крикливая, презрительно смерила его взглядом:

- "Математик"! Какой же вы, мужчина, миллиметровый! Нате вам не десять, а двадцать копеек, только уходите быстрее. Не задерживайте мне очередь.

- Ваши копейки мне не нужны. Мне не деньги, а принцип! Надо правильно считать.

- Идите-идите!

- Да не задерживайте, в самом деле!

- А вы не кричите. Если бы вас обсчитали...

- Отпускайте! Отпускайте! Ну!

- А вы чего лезете? Вы тут не стояли.

- Я-а-а не стояла?! Да я лично за этой дамой! Лично!.. Я только бегала за авоськой.

- Мне принцип! Принцип! Я деньги не печатаю. Я зарабатываю честно.

Гришка Гонобобель победно глянул на Шурочку:

- О! Слышала?! А ты - "гадость" и... Жизнь надо знать! Хи-хи!

Шурочка молча отвернулась от него.

Показалась ограда Ботанического.

И вот...

Они решили близко не подходить.

- Надо деликатно, - сказала Шурочка. - Деликатно надо. У овощного магазина был киоск с тентом, позади которого возвышались ящики, почти все уже пустые. Но за весами стоял не Кум Цыбуля, а его старший брат, десятиклассник Алёша. Действительно, в синем халате, в берете, как настоящий продавец. Впрочем, Кум Цыбуля тоже был тут. Подвязанный, видно, специально укороченным для него синим фартуком, он активно помогал Алёше: ловко насыпал яблоки из ящиков в пластмассовое ведёрко. Алёша брал у него ведёрко, ставил на весы, взвешивал и расплачивался с покупателями. Причём ведёрок было два: пока Алёша взвешивал одно, Кум Цыбуля насыпал второе. И очередь продвигалась очень быстро. Без криков, без ругани, без споров.

Видно было, что люди довольны.

- Молодцы!

- Всюду бы так!

- Хорошие ребята!

Когда кто-то новый подходил в седому старичку, который стоял в очереди последним, он вежливо повторял одну и ту же фразу:

- Продавцы извинялись, просили не занимать. Сейчас будет перерыв. Товар принимать будут.

И не успели наши "ашники" обменяться первыми впечатлениями, очередь растаяла, последний седой старичок сказал: "Премного благодарен!" - и отошёл. Алёша побежал зачем-то в магазин. Кум Цыбуля остался у киоска сам.

- Айда! Потолкуем с этим негоциантом! - махнул рукой Гонобобель.

- Только деликатно, - сказала Шурочка.

- Да деликатно-деликатно, а как же! - уже на ходу бросил Гонобобель.

Кум Цыбуля очень удивился, увидев сразу столько знакомых лиц.

- О! Привет!