Пятерняшки для фитоняшки

— Дурашка. — хохотнул Макс, снова обстреливая Влада водой из утки, — Ты авторитет, а папа добрый, да. Лет по тринадцать будет этим гномам, тогда поменяемся. Сейчас не могу быть рядом с ними авторитетным. Видишь, я в детство впадаю. Кря-кря! — Максим стрельнул в меня водой из этой жёлтой кряквы, но мне было плевать, я и так уже мокрая после его игрищ.

— Детский сад. — вздохнула, — Вытирай Влада, я пошла за Юлей. — с облегчением вышла из ванной комнаты с сыном на руках, понимая, что осталось искупать ещё двоих, потом всех пятерых покормить, уложить спать и свобода!

Ага! Свобода, которую я потрачу на сон. Здоровый трёх, а если повезёт, то шестичасовой сон.

Когда все дети были искупаны мы отпустили Ольгу, и рассадив малышей в шезлонги, ждали бабулю с бутылочками.

— Хм. — хмыкнул Максим приглядевшись к детям.

— Что такое? — я рылась на книжной полке в поисках короткой сказки на ночь.

— Витя у нас из спецназовцев, Егор за ВДВ, Юляша из МЧС, Влад пограничник, а Санёк морская пехота. Кто эти комбинезоны купил? — улыбаясь, спросил Макс, — Цвета полосок как у тельняшек для войск.

— М-м-м, так эти, кстати, дядя Ваня дарил. Точно он! — вспомнила, так как удивилась, обычно все дарили деньги с присказкой сами купите то, что нужно, один дядя Ваня принёс пакет из детского магазина.

— Надо сфотографировать, отошлю ему, пусть порадуется, а то считай от тюрьмы спас. Сейчас бы чалился по двести двадцать восьмой, кажется. — Максим, смеясь, взял с комода телефон и сделал несколько фото полосатых малышей.

— Аж в глазах рябит, может их переодеть? Сейчас насмотрятся друг на друга и спать потом не будут. — так я переживала за их сон, во всём видела отрицательное влияние на нервную систему детей.

— А-а-а-ха-ха-ха! — Максим так расхохотался, подходя ко мне с телефоном, — Дядя Ваня ответил, я ему фотку отослал.

— Чего?! — возмутилась, прочитав сообщение от дяди.

— Мамка, нам нужен полный комплект! — довольно лыбясь, заявил Максим.

— Знаешь, я как-нибудь без ФСБ проживу. При нашей с тобой плодовитости, один фээсбэшник может поделиться на целый полк.

Несколько месяцев спустя

Максим

Кто спит в первый час ночи тридцатого декабря? Тот точно не я.

— Так-так, Синичка смотри, теперь ровно? — спросил жену, выравнивая макушку у искусственной ели.

Вообще, хотел нарядить натуральную, что росла во дворе, но Таня запросила ель в дом.

— Чуть левей ещё согни. — сориентировала меня, качая на руках Юлю.

У всех сейчас активно прорезались зубы. Гномы переносили это стойко, без капризов, даже стали более сонливыми, зато Царица отказывалась спать в детской и закатывала концерты, днём и ночью, но в основном ночные. Так и дом украшали к Новому году по ночам в её царской компании.

— Так? — с моей стороны макушка выглядела кривой, но Таня одобрила.

— Идеально! Макушку сразу надень. — жена протянула мне пластиковое украшение.

Раньше наряжали стеклянными игрушками, но сейчас всё безопасное. Дети хоть только начали садиться, но Таня уже думала, что кто-то из них доберётся до украшений.

— Всё! — напялив макушку на трёхметровую ель, стал спускаться со стремянки, — Давай, дальше сама понизу. — забрал у Тани дочку, отчего та оживилась.

Радостно дрыгая ногами и руками, улыбнулась во весь свой рот с опухшими дёснами и двумя проклёвывающимися зубами сверху.

— Юля — ребёнок наоборот у нас. Пацаны дрыхнут и плевать им на зубы, Юля бодра и спать не планирует. У пацанов лезут нижние центральные, Юля кролик с двумя верхними. Это какой-то протест похоже. Что думаешь? — обратился к жене, когда она с интересом рылась в огромной коробке игрушек.

— Все дети разные, а зубы не поезда, по расписанию не растут. — пробурчала Синичка заученную фразу.

— Нет, тут всё дело в женской солидарности с пелёнок. Ты посмотри на неё, ещё папа и мама говорить не научилась, а уже всё по-своему делает.

— Как это? Она мама давно уже говорит, дня три как, я что тебе не сказала? — Синичка уставилась на меня взглядом полным спокойствия.

— Обалдеть! Ты забыла сказать мне что наша дочь говорит что-то внятнее, чем гхыр-гхыр?! — возмутился, такое событие и скрыла, а я ведь так ждал, что хоть Царица скажет первым словом папа, ведь гномы вовсю мамкали уже.

— Забегалась. — отшила меня, снова нырнув в коробку с игрушками.

Уселся с Юлей на диван, серьёзно глядя в её серые глаза. Даже глаза наоборот. У всех голубые, у Юли серые, да и с волосами наоборот вышел, не блондинка она ни фига!

— Доча, скажи па-па. — попросил, медленно деля слово на слоги.

— М-мама! — пролепетала дочь.

— Я ужасный папаша, ни один ребёнок не знает, что я их папа. — подвёл итог, не став мучить Юлю.

Она вроде как натусовалась с нами и собралась спать, то и дело потирая сонные глазки.

— Ещё раз такое от тебя услышу, я тебя стукну. — строгая угроза от жены была сопровождена жестом в виде кулака.

— Ладно, пойду дочь мамкину уложу. Вернусь, помогу ель нарядить. На стремянку не лезь! А то грохнешься.