Пятиконечные из созвездия Лиры

Живет она в небольшой квартире с мужем и дочерью.

Мое появление ее насторожило, так как ей предсказали, что летом к ней приедет женщина с севера, которая сможет расшифровать все ее 300 с лишним рисунков.

Речь, по-видимому, действительно шла обо мне.

Рисунки мне очень понравились. Все выполнены в абстрактной манере. Есть исполненные шариковой ручкой, есть акварельные — мягкие и очень лиричные, и тоже с применением шариковой ручки.

Клара рассказала, как у нее начался этот „художественный“ контакт. Назвала даже имя своего контактера.

Потом женщина, которая пришла с нами, попросила сделать ей подарок — нарисовать рисунок (в контакте).

Клара объяснила, что это не так просто. Ее контактер называет ей день и время „сеанса“.

И вдруг: „Ой, Он здесь! И соглашается!..“

Клара села рисовать, а мы смотрели.

Я тогда подумала, что в рисунках маловато экспрессии, и тут уловила телепатически (так я общаюсь со „своими“): „Вечно тебе не хватает экспрессии…“

Я дар речи потеряла, так как привыкла общаться со „своими“ немного официально (у нас довольно строгие отношения).

Клара в этот момент начала наносить на рисунок кистью сильные мазки. Тут, растерянно взглянув на нас, сказала: „Никогда так не делала…“

Я мысленно говорю: „К., это ты сделал для меня?“

Слышу ответ: „Для кого же. Как всегда…“

Я удивилась самой себе — говорю с К. на ты, а не на вы, как привыкла.

И ОН отвечает!

Потом я попросила его расшифровать рисунок Клары.

ОН это сделал на другой день. Оказалось, что это вроде эссе на тему начала жизни на Земле.

Я спросила, не может ли он помочь мне раскрыть смысл (дать подписи) к другим рисункам Клары. Он согласился так быстро, будто ждал этого.

Так началась наша совместная работа. Я узнала много нового и о себе, и о нем.

Позже стали вместе рисовать, хотя ОН по-прежнему рисует и с Кларой.

Мои рисунки почти все ОН сопровождает текстом. Правда, как мне кажется, тексты мало привязаны к рисункам. Это скорее философские эссе или „личные послания“ в поэтической форме (какой-то симбиоз ритмизованной, очень красивой прозы с белым стихом).

В Питере К. подружился с Сережей — моим напарником. У нас троих много общего…

Рисовала я недолго, пошел дождь, я убрала бумагу, а К. решил, что сеанс закончился, и исчез. Естественно, в Ташкент.

Теперь несколько слов о месте, где наша экспедиция разбила первый лагерь.

Здесь, судя по всему, действительно проходит геопатогенная зона (МОИ подтверждают это).

Их на Камчатке больше, чем в других местах.