Пятиконечные из созвездия Лиры

Недолго думая, сажусь в машину, приезжаю в аэропорт. Тут до меня доходит, что денег-то у меня нет.

Оглядываюсь и замечаю свою хорошую знакомую, которая покупает мне билет, и мы вместе летим, разговариваем, и она вдруг спрашивает: «Куда и зачем ты летишь?» «Не знаю, — говорю, — у меня ни денег, ни документов, но обязательно нужно куда-то улететь».

Ладно, прилетаем, как мне показалось, в какой-то северный город, говорю знакомой, что у меня здесь есть друзья — и пошла. Однако опомнилась: денег-то нет — и вслед за ней — догонять.

Та уже в автобус села.

Я сажусь в следующий и все смотрю в окно, чтобы не пропустить, на какой остановке она сойдет.

Увидела — и тоже выскочила из автобуса. Догоняю, беру деньги на обратную дорогу и возвращаюсь в аэропорт. Сажусь в самолет, прилетаю и оказываюсь у того самого дома, из которого убежала.

Вхожу, а там уже нет никого — ребят вроде бы отпустили.

Иду по коридору, ищу свою сумку, в которой крыса сидит, и знаю, что эту крысу мне обязательно нужно спасти. Тут открывается какая-то дверь, выходит молодая красивая девушка и увлекает меня в комнату. Там начинает показывать дорогие и очень красивые ткани, объясняя, что это все как бы мне и предназначено. Как это, удивляюсь, я всего лишь на минуту забежала. «Нет, — отвечает, — ткани приготовлены именно для тебя».

Я чувствую, надо уходить, но становится как бы неловко перед ней — девушка так внимательна ко мне, и вдруг так сразу уйти. Саму же мучает любопытство: отчего мне вдруг такая честь?

Говорю ей, что мне надо крысу свою посмотреть, цела ли она?

Нашла сумку, вижу, с крысой все в порядке… Думаю, надо выяснить, в чем дело.

Подхожу к девице и спрашиваю: «Что все-таки происходит?» «Сейчас, — говорит, — сама узнаешь».

В этот момент открывается дверь и в комнату входит невысокий мужчина, лицо у него как бы бронзовой краской покрыто или что-то вроде маски, и волосы, как у Леонтьева, торчат во все стороны.

Он бросается ко мне с объятиями, а мне противно до невозможности. Обнимает и говорит: «Ох, как я тебя давно ждал. Мне жизни без тебя нет, сейчас я принесу тебе всякие яства».

Тогда я начинаю понимать, что меня поймали как контактера, и теперь они хотят выведать какую-то тайну, связанную с моими «ребятами» из созвездия Лебедя. И если они меня сейчас расколют, то я крупно подведу своих «лебедей». Вроде того, что я могу что-то выдать. — Вия рассмеялась.

— А что, разве это невозможно? — я почему-то взволновался.

Она как-то безразлично пожала плечами. А мне покоя не было.

Что-то меня в этой истории очень заинтересовало.

С другой стороны, мало ли кому что приснится… Правда, Вия только что призналась, что сны ей снятся очень редко. Ладно, предположим, что это непростой сон, что тогда? Сон — предупреждение? Сон — намек на какое-то событие в будущем? А может, в прошлом?..

— У вас есть подруга, родившаяся в год Крысы, — задумчиво проговорила Линда, — возможно, она тоже контактер, и вы ее однажды спасли?..

Вия вздохнула:

— Крыса у меня дома есть, и собака живет. Немудрено, что именно они мне приснились.

Что-то в этом духе Линда мне уже рассказывала, я, естественно, тогда не обратил внимания… Надо проверить.

Я вышел на кухню, достал прошлогодний дневник и быстро нашел нужную страницу, на которой крупными буквами было написано:

Рассказ Линды от 22 ноября 1991 года

«В мае 1991 года, во сне, „братья“ предупредили меня, что ОНИ встретятся со мной 17 июня.

Однако встреча не состоялась — в конце мая мне приснился человек с очень бледным лицом, который сообщил, что встреча переносится на 17 июля. Еще он сказал, что их тела состоят из тонкой энергии, и они могут вселяться в физическую оболочку любого человека, то есть принять любой облик.

В июне мы с мужем купили пасеку, одну пчелиную семью — у Толи, фермера.

Поехали на пасеку вместе с дедом, который должен был обучить мужа обращаться с пчелами.

Пока мужчины занимались своими делами, я решила сходить в лес за грибами. Со мной отправился и Анатолий, как раз 17 июня…

Естественно, в лесу мы с Толиком разбрелись.

Я неторопливо шагаю, листву под ногами веткой расшвыриваю, грибы высматриваю. Поднимаю голову и вижу буквально в нескольких метрах женщину.

Невысокого роста, одета в черное трико под горло, подпоясана блестящим тонким ремешком. Стройная, гибкая, костюм с блестками, на ногах что-то вроде сапожек. Они — бежевого цвета, как лапти сплетенные. Красивая, волосы темные, однако нос словно вдавленный — ноздрей не видно, волосы до плеч, очень ровные, как у Матье.

Она присела на корточки и сказала: „Вы — Линда“, — и засмеялась, блеснув черными глазами.

Мне стало жутко, особенно поразил меня ее металлический голос, звучащий как из бочки.

„Я — Сарбу, — снова заговорила она, однако уже со злостью посмотрела на меня. — Я — Сарбу“.

„Рада познакомиться“, — отвечаю.