Пятицветный Парагон

Собравшись с мыслями, Мэн Хао вышел из пещеры Бессмертного. Снаружи стоял полдень, с неба светило палящее солнце, нагревая землю так, что теперь она походила на гигантскую скворчащую сковородку. Мэн Хао взял курс в сторону поля с булыжниками, взмахнул рукавом своего халата и рванул вперед. Довольно скоро он оказался над полем с булыжниками и с интересом его осматривал. Поле было не очень большим, возможно по несколько дюжин километров во все стороны. Его устилали булыжники причудливых форм и размеров, некоторые были наполовину утоплены в землю, другие просто лежали на поверхности. Место выглядело запустелым, словно каждый из этих камней пролежал здесь не один век.

Мэн Хао не стал приближаться слишком близко, вместо этого он решил остаться в воздухе. Но сколько бы он не смотрел на поле, ему никак не удавалось понять природу этого места. Выглядело оно совершенно заурядно. Сохраняя бдительность, он послал частицу Духовного Сознания на разведку, но и она вернулась ни с чем. "Ну конечно, — подумал Мэн Хао, — именно так всё и должно быть. Посторонние, включая меня, и не должны ничего заметить. Если бы не странный транс, то я бы тоже не почувствовал здесь ничего странного". Он предпочел воздержаться от опрометчивых поступков и решил пока вернуться к горе. Поле с булыжниками никак не отреагировало на его уход.

Оказавшись в пещере Бессмертного, он задумался о могущественном и древнем голосе, который вторгся в его разум, а также скрытой злобе к клану Цзи, которой сочилось каждое его слово. "Небеса Цзи…" — подумал Мэн Хао. После всех злоключений, его сдерживаемое любопытство достигло точки кипения. Вот только он прекрасно понимал, что в мире культивации на каждом шагу поджидает опасность. Стоит один раз оступиться и последствия уже не исправить.

Вот почему, поразмышляв еще какое-то время о древнем старческом голосе, он решил временно оставить этот вопрос, до тех пор пока не возрастет его культивация. В данный момент он находился на начальной ступени Создания Ядра, с такой культивацией предпринимать что-либо было слишком рискованно. Хоть этот человек и заявлял о своей ненависти к клану Цзи, это не значило, что он не попробует убить Мэн Хао. "Демонический Ци умножает мощь моего Духовного Сознания в несколько раз... Кто знает, до какого уровня я смогу культивировать технику Праведного Дара? Интересно, если объединить мою волю и этот Ци, смогу ли я создать воплощение самого себя?"

Забыв на время о древнем старческом голосе, Мэн Хао переключил свое внимание на технику Праведного Дара. Первое испытание техники произвело на него неизгладимое впечатление. "Любопытно, может, это как-то связано с культивацией Трактата Дао Божества и с тем, как оно увеличивает максимальный предел Духовного Сознания доступного для каждого уровня культивации?" Пока Мэн Хао анализировал технику, снаружи стемнело. Он закрыл глаза, и в его разуме закрутились обрывки просветления относительно техники Праведного Дара. У него имелось стойкое ощущение, что эта техника окажется для него невероятно полезной. За следующий месяц Мэн Хао ни разу не открыл глаза.

Однажды он почувствовал ауру более десятка человек снаружи пещеры Бессмертного. Они почтительно приблизились к горе и пали ниц перед входом в пещеру. Каждый из них, включая двух выживших практиков стадии Возведения Основания, принес частицу пурпурно-зеленой почвы. За последний месяц они несколько раз возвращались. Каждый раз Мэн Хао изгонял по небольшой порции яда, пока его в их жилах не стало меньше половины. Он даже наградил их несколькими целебными пилюлями. Оба практика уже давно позабыли о своих погибших собратьях. Чтобы получить еще больше целебных пилюль, они завербовали своих знакомых, отчего их группа быстро разрослась до небольшой местной группировки. Разумеется, среди них нашлись и те, кто присоединился, руководствуясь недобрыми помыслами. После того как нескольких человек разорвали на части и сожрали лианы-щупальца, эти люди отложили свои зловещие замыслы в долгий ящик. Если добавить тот факт, что Мэн Хао вознаграждал их за труды целебными пилюлями, которые были большой редкостью в здешних местах, то не удивительно, что среди этих людей всё сильнее зрел рьяный фанатизм по отношению к их благодетелю. Не последнюю роль в этом сыграла невероятно глубокая культивация самого Мэн Хао.

Что до Хуан Дасяня, несмотря на его довольно низкую культивацию, он занимал особое положение в группе. В данный момент он стоял снаружи пещеры Бессмертного и самодовольно оглядывал собравшихся вокруг людей. На его голове восседал холодец, а на плече устроился попугай.

— Я передаю вам слова Патриарха, — торжественно объявил он, — вы хорошо справились, вот ваша награда.