Пятицветный Парагон

Попугая презрительно заглянул холодцу в глаза. Он горделиво поморщился, наклонил голову и посмотрел на Мэн Хао. Тот в ответ не проронил ни звука. Он лишь отступил на пару шагов, восстанавливая культивацию, не сводя при этом глаз с попугая и холодца. Исходя из предыдущего опыта общения с холодцом, он решил, что наилучшей стратегией будет отстраниться и поначалу понаблюдать за происходящим.

Холодец яростно взвыл, а потом опять встал перед лицом попугая, заблокировав ему обзор. Холодец опять уставился на попугая и с нескрываемой враждебностью сказал:

— Мой извечный враг, Небеса открыли свои очи и позволили нам встретиться вновь. Ты само зло! Само бесстыдство! Скажи мне, не молчи, ты помнишь меня? — цвет холодца сменился на стальной синий, и он воскликнул: — Отвечай! Почему ты молчишь?! Ты гнусная, пошлая птица! Почему ты не отвечаешь?!

Он ждал столько лет, но попугай перед ним не отзывался. А потом.

— Имел я твою сестру! Ты что больной, сука? — нетерпеливо заклекотал попугай.

В эту же секунду глаза холодца ярко заблестели. Такая реакция соответствовала тому, что он помнил.

— Проклинать других людей неправильно, — серьезно отругал его холодец, — ты опять согрешил!

— Имел я твою бабулю и твою другую бабулю, и твою тетку, и твоего дядю и твоих внуков! И твою сестру я тоже имел, сука! — попугай медленно чеканил фразу за фразой, совершенно не обращая внимание на дрожь холодца.

Он для пробы несколько раз взмахнул крыльями, а потом поднялся в воздух и сделал несколько кругов по пещере Бессмертного. После чего приземлился на плечо Мэн Хао и высокомерно смерил его взглядом.

— Итак, ты мой хозяин в этом мире? Запомни, меня зовут Лорд Пятый. Я древнейшая божественная птица. После моего рождения меня чтили и мне поклонялись. Даже Небеса склонили свою голову предо мной. До моего рождения ни одно живое существо не носило одежды. После моего рождения кто посмел бы этого не делать? До меня ни одно духовное существо не имело ни меха, ни перьев. Мое рождение породило великое желание, посему под Небом и Землей стали нужны мохнатые и пернатые звери. После этого какая тварь посмеет не отрастить мех или перья?! Я позволяю звать меня по имени, — высокомерно заявил он. — Стоит прозвучать имени Лорд Пятый, как все живые твари тотчас в страхе падут ниц. Никто не посмеет оскорбить тебя. Всё потому, что во всем мире, под и над Небесами, если кто-то дерзнет меня оскорбить, я затрахаю его до смерти!

Его властную ауру невозможно было не почувствовать. Однако... на лице Мэн Хао возникло странное выражение. Всё, что он видел, так это обычную, пеструю, хвастливую птицу. Слева подал голос холодец:

— Бахвалиться бесстыдно! Ты опять согрешил! Я обращу тебя!

Воспылав аурой справедливости, он рванул к попугаю. Стоило ему приблизиться, как попугая презрительно скривился, его высокомерие стало еще отчетливей, словно он был владыкой всего сущего, а Небеса лишь его подручными. Взглянув на холодца, он сказал:

— Много лет назад на Огненной Горе могучее существо переплавило для меня Млечный Путь в статую. Хочешь знать почему? Давным-давно глубоко в Звездном Море я заставил тридцать тысяч девственных монашек Великого Мира искупаться нагишом, дабы усладить мой взор. Знаешь, почему они согласились? Неисчислимое множество лет назад кто был главным задирой среди звезд? Ты еще не забыл толстяка, который в тот раз тебя изловил, а потом вынужден был низкопоклонничать предо мной сто тысяч лет? Хочешь знать, где он сейчас? Хочешь узнать, как считать дальше, чем "один, два, три"?

Попугай говорил очень медленно, отчего холодец перестал дрожать. Когда попугай закончил, холодец безмолвно смотрел на него глазами, полными борьбы. Однако ему, похоже, удалось на время справиться с собственным любопытством. Попугай одарил холодца взглядом, преисполненным гордыней.

— Если хочешь знать, тогда тебе стоит вести себя с Лордом Пятым поуважительней. Сука, я не видел тебя столько лет, но ты до сих пор ведешь себя как полный кретин!

Понаблюдав за их общением, Мэн Хао внезапно осознал, как попугай сумел совладать с холодцом. Неуемное любопытство холодца было его главной слабостью. Несмотря на это, Мэн Хао показалось, что характер попугая слегка отличался от описания холодца. Он не чувствовал никакой пошлости, лишь необузданное высокомерие. В этот момент попугай внезапно щелкнул клювом и с подозрением огляделся. Он взмыл в воздух и сделал еще несколько кругов по пещере Бессмертного.

— Э-э-эй? — протянул он с подозрением. — Что-то не так. Что за запах?

Это просто не могло не разжечь любопытство холодца, поэтому он тоже начал неуверенно оглядывать пещеру. Когда он увидел, как попугай к чему-то принюхивается, то сразу же превратился в большую белую собаку и начал обнюхивать каждый угол, виляя при этом хвостом.

— Что за дела? — спросил холодец, обнюхав пещеру. — Я ничего не чувствую! Ты уверен, что запах есть? — добавил он, с интересом покосившись на попугая.