Пятка

На ком жениться-то? Никита читал однажды в самолёте какой-то женский роман ( нужно было время скоротать). Так в этом романе главный герой всё боялся женщин-крокодилов. Внешне эти женщины красивы. А внутри сидит крокодил, готовый откусить тебе не только руку, но и голову оттяпать. Никита не боялся женщин-крокодилов. Он просто не встречался с такими. К нему лип абсолютно другой тип женщин. Он их называл – пиявки. Они обязательно красивы, в сексе – умопомрачительны. Но почему-то после встречи с ними всегда хотелось умыться, и даже почистить зубы. " Пиявок" практически невозможно оторвать. После первого же поцелуя они считают тебя своей собственностью. Когда у него случился первый безответный роман, Элька гладила его по спутанным волосам и говорила:

– Не переживай, братишка, у меня тоже так было. Первая любовь, даже если она безответна, всегда прекрасна. А твоя Саша ещё будет жалеть, что отказала такому парню.

Саша пожалела. Только произошло это спустя несколько лет. У Никиты к тому времени уже был печальный опыт общения с "пиявками". Однажды он даже сказал Ивану:

– Ты знаешь, Вань, иногда я жалею, что не "голубой".

– Ты что? С дуба рухнул? Чего тебе не хватает? Кругом нормальные бабы. А ты кого ищешь? Принцессу из сказки? Таких не бывает. Так что спускайся с облаков. Не хочешь жениться- не женись. А для здоровья просто покупай себе женщину. И тебе хорошо, и ей приятно.

Никита тогда смолчал. Но он понял, что Иван прав. Вот и сейчас Крайнов понимал, что нужно навестить эту журналистку. Просто так. Для формальности. На " пиявку" она не похожа. Так что можно немного расслабиться.

Я проснулась от звонка мобильника. Он противным голосом пищал:

– Просыпайся, мой хозяин, мой хозяин дорогой.

Я дотянулась до телефона, поднесла к уху.

– Алло, да, я слушаю. Да говорите же!

Но телефон по-прежнему верещал. Блин, это же будильник! Я нажала кнопку, мобильник заткнулся, подавившись песней. Конечно, хорошая вещь – сотовая связь. Но иногда хочется разбить телефон об стену. Сейчас мне не хотелось никаких звонков. Мне просто была нужна тишина. Второй день в больнице. Со стёртой пяткой. Кому рассказать – не поверят. Сергей Вадимович уже два раза звонил. Как всегда вежливый, тактичный. Всё здоровьем моим интересуется. И ни слова про интервью. Может быть отдал кому-нибудь? Да и Бог с ним, с этим интервью. Домой хочется. Кофе хочется. Мужчину хо.. Ой, что это я? Нет, нужно срочно выписываться, пока " крыша не съехала" от безделья.

Я села на кровати, взяла с тумбочки яблоко, откусила. В дверь осторожно постучали. Я хотела крикнуть:

– Войдите!

Но с набитым ртом у меня ничего не получилось. Дверь распахнулась, и в палату вошёл Никита Крайнов. От неожиданности я закашлялась, яблоко никак не хотело проглатываться. Художник нерешительно остановился и посмотрел на меня. Я кашляла всё сильней. Слёзы потекли у меня из глаз. Крайнов подошёл поближе и тихонько хлопнул меня по спине. Затем хлопнул сильней, ещё сильней. Я, наконец, проглотила яблоко и справилась с кашлем. Я дышала, как загнанная лошадь, и смотрела на художника мокрыми от слёз глазами. Все так же молча он взял с тумбочки полотенце и протянул его мне. Я смотрела на него и ничего не понимала. Никита постоял с протянутой рукой, потом вдруг решительно вытер полотенцем мне нос, рот. Внимательно осмотрел меня, вытер зачем-то мою шею, аккуратно свернул полотенце и положил на тумбочку. По-прежнему молча вынул из пакета сок, бананы, груши. Достал яблоки, взвесил их на руке, посмотрел на меня и убрал яблоки обратно в пакет. Потом развернулся и вышел из палаты.

Я упала на кровать. Несколько минут глупо улыбалась, потом начала хохотать. Вот тебе и интервью, вот тебе и "звезда", а ты с соплями, слезами, сидишь на больничной койке. Ни причёски, ни макияжа.. А-а-а-а!

В понедельник я пришла на работу. Все улыбались мне. В воздухе витало какое-то праздничное настроение. Не успела устроиться за компом, как в кабинет влетел Сергей Вадимович.

– Анечка! Пляши! Крайнов прислал тебе приглашение. Вот, смотри!

Главный помахал у меня перед носом оранжевым конвертом. Завтра тебя ждут в частной мастерской. Ты представляешь? Он пригласил тебя к себе домой! Он никого туда не приглашает. Все записывай, все – все-все.

Начальник вдруг покрылся пятнами, кинул на стол конверт и убежал.

– Эк его..– протянула Светлана Юрьевна.– Даже жалко бедняжку. Он же уже анонсировал интервью. Вот и сходит теперь с ума.

В среду утром я вышла из парикмахерской в отличном настроении. Сегодня интервью с художником. Сейчас выпью чашечку чая и помчусь на встречу. Я заскочила в маленькую кафешку. Молодой официант быстро подошел ко мне.

– Чашечку чая. С бергамотом.– Я откинулась на спинку стула.

– Пирожные, чизкейки, профитроли, меренги, мафины.

– Мне только чай.

Официант скривился и уплыл.

Чай, действительно был хорош! Я полчаса наслаждалась, слушала негромкую музыку и думала об интервью. У меня был заготовлен целый ряд вопросов. Но как пойдет, не знаю. Художники – странные люди. Впрочем, как и все творческие натуры. Расплатившись за чай, я помчалась в метро.