ПяТнА

Парень стоит позади нас в положенных тридцати сантиметрах дистанции, разговаривает по телефону. Но сам аппарат выключен. Зовущий не может остановить поток слов, поэтому делает вид, что с кем-то говорит. Вместо языка между губ мелькает серая тень.

Её могут видеть все окружающие, но никто не замечает.

– Маш…

– Мы в увольнении.

– Ма-а-аш…

– Мы следующие заходим, – шипит в ответ подруга. Действительно, до заветной двери каких-то десять человек.

– Ну, Ма-а-а-аш!

Соседка смотрит на меня злыми, сжигающими в пепел глазами. Достаю цепочку из кармана, надеваю и засовываю ближе к сердцу.

«Это Сирена, её голос смертелен для живых. Возможно здесь эта сила немного ниже, чем на изнанке, но лучше его изолировать…» – врывается в мозг комментарий моего личного единорога. Сколько раз я просила его не разговаривать со мной на людях?! Лошади ужасно упрямые существа. Не все, конечно, но мой особенно.

– Тебе опять от Капитана попадёт.

– Знаю, но я обещала помочь Григорию, – отвечаю подруге. Возможно, мы больше никогда не увидим эту Сирену. Питер город маленький, но затеряться в нём несложно.

Мы одновременно выворачиваем из очереди, подходим к парню лет двадцати, мило ему улыбаемся и хором говорим:

– Только сегодня у вас есть замечательная возможность, получить выигрыш в размере двух стандартных окладов и поучаствовать в розыгрыше многомиллионного приза! Пройдёмте с нами.

Жертва отвечает, не отнимая телефона от уха:

– С удовольствием.

Голос нового знакомого завораживает, стараюсь не обращать внимания. Но его хочется слушать и слушать. Ещё больше хочется, чтобы звучал он только для меня одной.

Народ в очереди вытягивает шеи: Фаберже и подождать может, а тут акция, розыгрыш… Кто-то ещё ведётся на подобные шуточки?! Я искренне поражена. Хотя, если честно, в прошлом году сама чуть не купила телефон с бесплатным доступом к метавселенной. Потом оказалось, что это дешевые китайские вибромассажеры с кучей вирусов и цветным дисплеем. Вот разоблочение века было! Я думала, никто добровольно в подобные акции больше не полезет. А вот нет! Работает схема.

«Он выжирает эмоции, Гниль…»

– Ещё раз назовёшь меня так – больше ни одной сущности не увидишь… – я искренне и нежно люблю своего внутреннего единорога. Так бы и открутила ему колючку со лба. – Это не вам, а, впрочем, вам подходит. Нет времени объяснять!

Машка подхватывает оторопевшего парня под руку и тащит через площадь в парк. Подальше от заинтересовавшихся предателей искусства. К фонтану. Параллельно она вытаскивает телефон и набирает Зуйко – нашего старшего.

А зов становится невыносим. Да я раздеться ради этого незнакомца готова! Лишь бы он не переставал говорить.

– Слюни подбери! – прилетает мне резкая оплеуха от подруги. У неё в ушах наушники. А вот у меня нет ничего, приходится затыкать уши двумя концами шарфа, запихивая их глубже в ушные раковины. Неудобно и выглядит стрёмно.

Мой единорог начинает петь. Громко и что-то из собственного сочинения. Честно? Лучше б меня Сирена сожрала. Поёт он куда ужаснее. Весь в меня, скотина.

Наша троица привлекает слишком много внимания:

– мелкая, фигуристая и светловолосая Машка;

– тощая, длинная я с шарфом в ушах;

– парень, наговаривающий по телефону странные фразочки, старающийся переорать моего коня.

Назревший вопрос щекочет горло: «Как тело будем прятать?»

Жертву мы сажаем на лавку, угощаем водичкой с тремя таблетками мелатонина и под нежное сверкание фонтана (его тоже нарядили к празднику: синие сопли огоньков текут снизу-вверх, имитируя воду) аккуратно укладываем на скамеечке. Я совсем ошалела от происходящего. В свои неполные восемнадцать лет парней с дворцовой площади я ещё ни разу не похищала. А вдруг у него есть родственники?! Машка действует увереннее: изображает нетрезвость и распущенность. Прохожие недовольны е"e нелитературным поведением. Ещё немного и ей помогут нырнуть в фонтан, чтобы отрезвить.

Зуйко появляется через пятнадцать минут. С Капитаном. Куда ж без него. И взгляд начальства говорит, что мне конец.

– Ритковская, вам даны были чёткие инструкции… – начинает ругаться Капитан. А староста лыбится и желает нам чудесных лилюлей. – Есть специально разработанный регламент…

В этот момент к нам подходит полицейский – уже давно с подозрением наблюдающий за нашим спектаклем – и интересуется не нужна ли помощь. Конечно, нужна! Капитан прерывает курс нравоучений и отводит его в сторону пошептаться. Через несколько минут пристыженный представитель закона козыряет моему начальнику, помогает закинуть обездвиженное тело кадету Зуйко на плечо и провожает нас к припаркованной на набережной машине. Прямо там, где парковаться нельзя, естественно.

Мы с трудом забиваемся в старенькую оку – машину, которую следовало бы показывать людям в музее, а не выпускать монстра на улицу. При этом бесчувственного парня приходится усадить, прислонив к окну. Серый полупрозрачный язык вываливается изо рта и скользит по стеклу. Пока тащимся через Неву по Дворцовому мосту до штаба, Капитан разносит мои действия в пух и прах: