Пятнадцать ножевых. Том 3

— Наоборот, так дала, что еле иду, мозги в раскоряку.

Я помолчал, и признался:

— Замуж хочет. Прямым текстом мне сказала.

— А ты?

— Раньше подумывал жениться, потом как-то перегорел...

— Да они все хотят колечко на палец, — хохотнул сосед. — Брачный инстинкт. Вот окрутит тебя, сядет дома, растолстеет, будет встречать в халате и бигуди с работы. А под ногами уже мал-мала носится — не соскочишь.

— Что-то ты совсем мрачную картину рисуешь.

— Ты же Панов? Я про тебя слышал! Студента в капстрану на медицинскую конференцию отправили. Лично Чазов пробивал. Видано ли? Профессорам заслуженным выезд не дают, а тут какой-то пацан в Вену поехал. Бактерию изобрел...

— Открыл.

— Ну пусть. Да перед тобой теперь весь мир! Видел я твою Лену. Ты не обижайся, но она тебе не пара. Аппетитная, слов нет. В постели, поди, горячая. Рыжие — они такие. Но ты же всю жизнь ее тянуть за собой будешь. А еще и всю ее проблемную семью до кучи.

Я присмотрелся к Вадиму. За образом весельчака-бонвивана проглядывал очень умный мужик.

— Ты говорил, что медицинской техникой занимаешься для Минздрава? — я решил сменить тему.

— Как раз в капстранах для ЦКБ и закупаем всякое разное, передовое, — сосед легко согласился на другой предмет разговора. — А с какой целью любопытствуешь?

— Да вот интересно, насчет одноразового инструментария. Я же на скорой подрабатываю, шприцы эти стеклянные... достали уже. А у буржуев пластиковые — открыл упаковку, использовал, выбросил. Видел в Австрии.

— Тема не совсем моя, но были разговоры такие, — Вадим задумался. — Нет, не вспомню уже. Вроде собирались, не то немцы, не то французы, производство у нас наладить. Но тут Афган, санкции, сам понимаешь...

— Смотри, я в Вене на конференции со всякими иностранцами познакомился. Могу попробовать пробить тему.

— Как ты сказал? Пробить тему? — сосед засмеялся — Лбом что ли?

— Ну если дело за тем, чтобы добыть валюту на заводик — то и лба не жалко, — на полном серьезе ответил я.

Вадим задумался.

— Смотри, у нас начальник отдела в Минздраве — Федотов — может поднять вопрос на коллегии. Но нужно нормальное обоснование. Валюту выдают с большим скрипом и под всякое жизненно важное типа инсулина.

Вот жопа. Инсулин тоже стране нужен как воздух. Прям хоть разорвись.

— Федотов, кстати, про тебя мне и сообщил, — сосед потер руки довольно. — Если сможешь через Чазова ... как ты сказал? «пробить тему» — то за нами дело не встанет. Переговоры проведем, валюту найдем, контракт подпишем.

А у меня теперь и покруче Чазова контактик есть. Я довольно улыбнулся. Обоснование? Говно вопрос — напишу про бум заразных заболеваний, про то, что на скорой и в больницах не всегда могут нормально стерилизовать многоразовые шприцы и прочие расходники... Про ВИЧ, кстати, упомянуть можно будет. И бумагу даже не Чазову, а сразу Суслову. Принцип известен — ты мне, я тебе. Пусть Михал Андреич поработает на благо страны — спустит из ЦК срочную указульку в Минздрав. Не все с трибун про дело Маркса-Ленина вещать.

— Добро, — я достал записную книжку, карандаш. — Диктуй номер домашний и рабочий. Свяжусь с тобой в Москве.

* * *

Лена тщательно игнорировала меня за ужином. Даже слова не сказала. Была бы ее воля — пошла бы к подружкам-картежницам, но тут вам не фастфуд какой-то. Посадили тебя за двенадцатый столик — вот за ним и питайся. Мне это никакого дискомфорта не доставляло. Мы мило беседовали с соседями — семейной парой из Ленинграда, Владимиром Андреевичем и Лидией Кузьминичной. Я даже рассказал им один из немногих смешных анекдотов от Миши Харченко. Ну да, тот случай, когда миллион мартышек, колотящих по клавиатуре миллион лет, могут создать «Войну и мир».

— Идет охотник по болоту, выслеживает дичь, крадется. Вдруг сзади громко так: «Чап-чап-чап». Обернулся — а за ним резиновый крокодил идет. Охотник отогнал его, говорит: «Не мешайся, охочусь, всю добычу спугнешь!». Но через минуту опять за спиной громкое «Чап-чап». Мужик разозлился, схватил крокодила, вывернул наизнанку, и утопил в болоте. Пошел дальше, вдруг слышит: «Пач-пач-пач, пач-пач-пач».

Соседи засмеялись, а Томилина фыркнула, встала из-за стола и молча ушла, оставив недоеденный десерт — творожную запеканку с сухофруктами. Очень вкусную, кстати. Лучше бы мне отдала.

— Поссорились? — вытирая слезы в уголках глаз, сочувственно спросила Лидия Кузьминична.

— Ничего страшного, разошлись в мнениях по поводу одного места из блаженного Августина, — ответил я. — Завтра всё пройдет.