Пятнадцать ножевых. Том 3

— Садитесь. Курсант строевым шагом идет к своему месту и садится. Полковник:

— Курсант Иванов, объявляю вашу оценку: подход — 5, ответ — 2, отход — 5, итого средний балл — 4.

Вот так и мы. Что-то, конечно, знали, все-таки на военную кафедру ходили и зачеты сдавали, но не на отлично. На теоретических занятиях в части, естественно, добрали, но врачами на фронт я бы никого из всех взводов не отпустил. Больше убьют, чем спасут.

В принципе, для тех, кто уже служил, сборы — натуральный пионерлагерь. Даже капельки не тянуло на учебку перед присягой с отработкой команды “Отбой” под горение спички и бесконечной шагистикой на плацу. Да нам даже сапоги выдали укороченные! Вот только большинство студентов приехали сюда прямо от мамкиной титьки и с невыветрившимся привкусом домашних пирожков. А потому плакали и жаловались на тяготы и лишения, которые надо превозмогать только после принятия присяги.

Зато вечером, после учебы и муштры, у нас было почти два часа свободного времени. Сапоги почистил, подворотничок подшил, делай что хочешь. Можешь сидеть на тумбочке и разглядывать потолок. Или втихаря в картишки перекинуться. Можешь сходить на киносеанс в военный клуб. Обязательный поучительный «Фитиль» в начале и какое-нибудь «В зоне особого внимания». Десантура браво крушит уголовников и условного противника. Сам фильм я видел раз пять, поэтому мне ничего не оставалось, как заняться полезными воспоминаниями. Например, формулы Виагры. Которую я разумеется, успешно не вспомнил. Что-то сердечное, с побочками, а что? Или вот томограф. Сюрприз! Тоже ничего про него почти не знаю. Физику плохо учил в школе.

Что еще? Вакцина от гепатита В? Мимо. Статины против холестерина? Ну пожалуй. Но тут нужен огромный маркетинг — мгновенного эффекта не будет.

Нет, надо работать на Чазова. Интересно, уже делают фибринолизин на Горьковском заводе?

Не важно. Тромбозы — наше все. Что-то было насчет Кубы... Я напряг мозг, пытаясь вспомнить. Ага, спирты из растительных восков. Именно их открыли кубинцы в 90-х. И надо сказать народу очень зашло — тромб растворяется быстро, а вместе со статинами так вообще ударный эффект. Плюс можно давать диабетикам — а их в ЦК через одного. Старички оценят.

Цепочка вырисовывается такая. Институт питания — Морозов — выделение поликозонола из воска. Попросить через Минздрав закупить на Кубе сахарного тростника — там его полно. Только вот какой сорт? Хрен знает.

— Пан, давай татухи сделаем! — додумать мне не дал жизнерадостный Давид, который приволок с собой какого-то длинного, нескладного рядового, стриженого под ноль.

— Это местный кольщик, Ваня Серебров. Мы его отделению бутылку достаем, у нас же штатское не отобрали, правильно? К нам патруль на улице не прицепится. А он нам... что хочешь. Змею в чаше на плечо! Красота.

— Могу даже обвить ее вокруг вашей группы крови, — хмыкнул Ваня. — Но одной бутылки мало. Надо две, а лучше три.

— А тебе палец в рот не клади! — возмутился «князь». — Договаривались на одну!

Я посмотрел на кольщика и доверия он мне не внушил. Я бы ему себя любимого не доверил.

— А чем наносишь и как?

Технология оказалась на грани фантастики. Жженая пластмасса плюс угольная пыль. Все это перемешивается, вбивается под кожу портяжной иглой.

— Ты идиот? — я отвел Даву в угол казармы, постучал по голове костяшками пальцев. — Он тебе гепатит занесет, потом желтый будешь ходить!

— Да ладно, — махнул рукой Ашхацава. — Все предусмотрено. Купим водку, продезинфицируем...

— Я не участвую!

— Ну пожалуйста! — законючил Давид. — Сходи хотя бы со мной в город. Подстрахуй. Тут же вечером легко отхватить от местных...

Вот как знал — такие истории плохо заканчиваются.

Переодеться тайком мы смогли. Дыру в заборе Серебров нам показал. И мы даже успели в магазин до закрытия. Взяли сразу 4 бутылки водки — одну про запас. Плюс всякого разного — консервов, пару палок копченой колбасы, сыр. Даже яблочный сок на запивку. За все про все заплатили... нет, не советскими рублями, хотя ими тоже, а нервами. Большие очереди, грязная матерная ругань. Электросталь — рабочий город, народ тут совсем простой. Нашел третьего, остограмился прямо возле магазина. Закусил плавленным сырком. Романтика!

— А ну как стоять!

Уже перед самым забором нас тормознул военный патруль. Два рядовых и...капитан Евстигнеев! Вот же везуха!

— Капитан, а че такого? — «князь» натянул на себя пониже кепку. — Мы гражданские. Иди лови солдатиков.

— Ашхацава, — тезка известного актера приподнял козырек на абхазе. — А второй, кто у нас тут?

Была идея задать стрекача. Стоял я в темноте, в кроссовках легко оторвался бы от срочников с кирзачах. Но не убежал. Остался.

— Э... Козлов. Нет, Панов!

Было удивительно, как капитан запомнил наши фамилии из всего списка.

— Так, вы арестованы за самоволку. Руки за спину. На губу пойдете.

Солдатики рядом с Евстигнеевым переглянулись, положили руки на штык-ножи у пояса.

— Капитан, на пару слов, — я кивнул в темное место под забором. Мы отошли, я достал тонкую пачку денег. Сусловская премия разошлась, но после экзаменов нам в институте выдали степуху.