Пятнадцать ножевых. Том 4

Приехали мы в ту же квартиру, что и в прошлый раз. Григорий Карпович ждал нас внутри, сидел на кухне и совершенно мирно пил чай. Посмотрел на нас, ввалившихся с нашими сумарями и аппаратурой, приглашающе махнул рукой. Но садиться не предложил, из чего я сделал вывод, что пахнет тут вовсе не наградами, а пистоном. И в прогнозе не ошибся.

В основном, конечно, досталось Крестовоздвиженскому. За отсутствие результата, что пациента бросили на произвол судьбы. Анатолий Варфоломеевич — человек опытный, оправдываться не пытался даже. Тут один ответ только и возможен — виноват, исправлюсь. Начальники это больше любят.

— Значит так, — перешел к оргвыводам чекист, — сейчас ваша задача состоит в том, чтобы не только капельницы ставить, но и постараться прекратить это пагубное дело надолго. Что у вас с этим экспериментом? — спросил он Крестовоздвиженского.

— Не всё гладко, — изложил проблему нарколог. — Не хватает чистых материалов, нарушается дозировка, а она там минимальная, из-за этого…

— Понятно, — перебил его Георгий Карпович, — если будет что надо, то…

— Одному человеку дозу подберем за короткое время, — быстро понял Анатолий Варфоломеевич.

— Ладно, поработаем в этом ключе. Сейчас какие предложения?

— А насколько широк… круг полномочий? — влез я.

— На Новую Землю не полетите, а так — предлагайте.

— Нам нужен один ваш сотрудник… ну, чтобы обеспечил отсутствие вопросов и благосклонность руководства…

* * *

Короче, одобрили. С поправками и дополнениями, но возражали не сильно. Цинев хмыкал только вначале, а Варфоломеич не удержался, хрюкнул.

— И где вы планируете проводить мероприятие? — спросил Цинев. — Не в ЦКБ же? Вдруг какое осложнение…

— Разрешите, я сейчас позвоню? — спросил я и пошел к телефону, доставая на ходу записную книжку.

Чем ниже уровень исполнителя, тем проще решаются вопросы. Начни проводить все сверху, официально — тут и до министра здравоохранения дойти недолго. Но стоит помнить, кто руководит подразделением в отсутствие начальства. А с такими людьми зачастую литр отечественного портвейна позволяет сделать больше, чем с постановлением Верховного Совета.

Нам повезло, мой однокурсник Ваня Сазонов как раз сегодня дежурил. Один, без ансамбля. И за коньяк с колбаской согласился на проведение перформанса на вверенной ему территории. За бухло Иван вообще на всё был готов. Парень он неплохой, добрый и отзывчивый, но вот соблазны большого города оказались сильнее, и сейчас он балансировал на тонкой грани между употреблением и зависимостью.

Коньяк и колбасу реквизировали у пациента — время близилось к семи и мы могли элементарно не успеть в магазин. Проверили еще раз давление в куче с прочими показателями, и начали операцию «Ангел». Клиента, который так толком и не проснулся, погрузили в РАФик и потихонечку повезли. Компанию нам составил парень с неизвестным нам званием по имени Антон. С возложением на него роли ассистента и защитника. Если что, он будет пугать окружающих красной книжечкой с гербом и словами об оперативном мероприятии. И правильно, чем меньше народ о задуманном нами узнает, тем ниже шанс утечки.

Патологоанатомическое отделение обычной больницы, в просторечии морг, как правило работает с восьми до пяти в будние дни. Всё остальное время оно только принимает клиентов. То есть днем народу полно, а по окончанию рабочего дня наступает та самая тишина, перешедшая в поговорку.

Первый этап закончился штатно, без сюрпризов. РАФик никто не тормозил и не поинтересовался, на кой ляд нас понесло к моргу. Ваня никуда не пропал и, что самое главное, не передумал. Мы выгрузили Игоря на каталку и повезли. Уколотый в тыл феназепам глубокий сон не гарантировал, но алкоголь свое дело сделал, и организм клиента перенес подготовительный этап без всяких неожиданностей. И даже соприкосновение с холодным секционным столом не привело к пробуждению.

Второй этап предполагал ожидание. Смысла дежурить всем вместе не было, и смотрели за спящим Андроповым-младшим по очереди. Пьяный сон постепенно перешел в обычный, Игорь даже начал подхрапывать.

Наконец, холод морга сказался, Андропов заворочался, протер лицо руками. Сел. Свет от дежурной лампочки слабый, но и его хватало для обзора. Посмотрел влево. Там лежал труп мужчины. Вправо — еще одно тело, накрытое простыней. Игорек приподнял собственное покрывало и закричал. Протяжно так, жалобно. Схватился за голову, за грудь. Крик усиливался, «пациент» попытался сорвать бирку с ноги, не смог. Сейчас он грохнется на кафельный пол, а нам этого совсем не надо.

Я щелкнул выключателем, в морге зажегся яркий свет. Мы зашли всей честной компанией, встали вокруг секционного стола.

Игорь хватал ртом воздух, смотрел на все ошалевшими глазами. Запашок от него шел конечно…

— Посмотри сюда — я откинул простынку с трупа пожилого мужчины. Синюшный цвет лица — производил неизгладимое впечатление. — Продолжишь бухать, ляжешь на его место. Закопают тебя, и все.