Пятнадцать рассказов

Автолет поджидал его у входа в вокзал. Диллингэм доковылял до машины и взобрался в кабину. Управление машиной трудностей не представляло.

Через несколько минут он уже приземлился у ямы. Джанн лежал лицом вниз в той же позе. Лампа на голове горела чуть ярче, свидетельствуя о том, что аккумуляторы постепенно заряжаются. И если бы не то обстоятельство, что блокада, сделанная Диллингэмом, была временной, робот когда-нибудь сумел бы самостоятельно выбраться наружу.

Диллингэм вытащил из автолета батареи и поставил их рядом с роботом.

— Я привез вам источник энергии, — сказал он. — Это совсем не означает, что я одобряю ваше поведение… но я из принципа не могу позволить живому существу страдать или погибнуть, если в моих силах это предотвратить. К тому времени, как вы зарядитесь, я буду далеко. Вам придется самому отыскать постоянный источник энергии, так как этих батарей хватит лишь на несколько часов.

Сверкающая рука джанна потянулась к батареям. Диллингэм прыгнул в автолет и был таков.

— Не кто иной, как я… — донеслось вслед.

Ну и глупец же он! Джанн вознамерился убить его, а он, Диллингэм, возвращает робота к жизни. Конечно, глупец! Кто, как не он, год назад бросил учебу и отправился на помощь к недостойному Уустрицу только потому, что тот находился в тяжком положении? Тогда все обошлось. Хорошо, что Уустриц стал директором, но на сей раз счастливых случайностей не предвиделось. Он имел дело с целеустремленной машиной, а не с существом из плоти и крови. И поэтому лучше убраться с планеты, прежде чем джанн обретет силу.

— Не кто иной, как я…

Диллингэм подпрыгнул и чуть не перевернул автолет. Он уже отлетел на милю от ямы и несся на большой скорости, но голос джанна звучал явственно, совсем рядом. Диллингэм беспокойно обернулся.

— Не кто иной, как я, тебя убью, — прозвучало по автолетному «лингвисту».

Диллингэм немного успокоился. Ничего удивительного, что джанн смог подключиться к «лингвисту». Весь его организм являл собой единую электронную схему.

— Я вижу, вы уже пришли в себя, — сказал Диллингэм.

— О смертный, всем тебе теперь обязан я.
Вторично спас меня ты от судьбы
Страшнее разрушенья.
Те батареи, что ты мне принес,
Слабы. Я не могу подняться в воздух,
Но я иду пешком по направленью
К источнику энергии. Затем…
Не кто иной, как я, тебя убью.

— Понятно, — сказал Диллингэм.

Итак, робот может летать. Оказывается, джанны в своем развитии далеко шагнули вперед — Диллингэму никогда не доводилось слышать, чтобы роботы самостоятельно поднимались в воздух. Что, если гигант сумеет догнать автолет и от него негде будет укрыться? Внезапно Диллингэм ощутил себя беззащитным. Он почувствовал, как покрывается холодным потом.

— Сколько времени вам понадобится, чтобы достичь источника питания? — спросил он.

— Стандартная установка джаннов в рабочем состоянии закопана в десяти милях от меня. Мне хватит двадцати минут, чтобы ее откопать. Затем я буду вновь жизнеспособен.

Двадцать минут? Лайнер Диллингэма отправляется почти через сутки.

Показался космодром. Но где спрятаться от вездесущего робота?

— Так ли уж обязательно убивать меня?

— О смертный, я убить тебя поклялся…

— Неужели никак нельзя обойти эту клятву?

— Есть выход. Если ты умрешь скорей,
Чем я тебя настигну.

— А нельзя ли списать эту клятву как безнадежный долг?

— Не кто иной, как я…

— Я уже запомнил это выражение.

Не прозвучало ли в голосе робота сожаление?

— Но обстоятельства могут позволить…

— …тебя убью.

Нет, в тоне робота не слышалось сомнений.

Диллингэм предпринял еще одну попытку.

— Джанн, ваша клятва убить меня относилась к первому разу. Но я вторично вас спас. Быть может, вы поклянетесь по этому поводу…

Пауза.

— Об этом, смертный, я и не подумал.
Вторую клятву я даю тебе.
Имеешь право загадать ты три
Желания. Я их, клянусь, исполню.
Тогда с тобой в расчете будем мы.

— Отлично. Первое мое желание: отмени свою первую клятву.

Диллингэму послышалось нечто вроде смешка.

— Спешишь, о смертный. Ты перехитрить
Желаешь джанна. Это не удастся.
Лишь после выполненья первой клятвы
Приступим к выполнению второй.

— Но как же я могу воспользоваться второй клятвой, если буду мертв?

— О смертный, постарайся же понять,
Не я придумал наш моральный кодекс.
Что было первым, первым будет впредь.

Все ясно. Диллингэм снизился у вокзала, перевел дух и бросился к кассе.