Пятно

Алексей Порогов, приехав на утренней электричке в небольшой подмосковный городок, держа удостоверение раскрытым, уже около получаса истуканом стоял на проходной, не мог пройти через пост внешней охраны. Ну… упёртые, глядя на отстранённые лица двоих пожилых охранников, думал Порогов. Его, представителя МВД, не пропускают. И не потому, что удостоверение не имело силы, и внешний вид следователя не соответствовал, просто охрана выполняла соответствующий внутренний приказ: «Без разрешения зама по безопасности — никого не пропускать. Режимное предприятие». В советское время о таких предприятиях говорили — ящик. Работаю, мол, на ящике. И всем было понятно, работает человек на закрытом, секретном предприятии. На оборону страны. На военном. И теперь они, оказывается, есть, но с некоторыми изменениями, хотя элементы внешней секретности на лицо: вахта, охрана, периметр. Но, всё остальное — условность. Порогов ещё в Москве узнал где и чем занимается этот ящик. О нём знали. Особенно те, кто были по профилю. Алексею нужно было установить, что за «пятно», подъезжало к воротам коттеджа депутата Баринова? И почему видеоплёнка его не распознала, почему?

Порогов стоял. Охранники, держа гостя в поле зрения, о чём-то тихонько переговаривались. Ждали. Ждали, пока где-то на предприятии найдут зама по режиму и передадут ему информацию о возникшем на проходной старшем лейтенанте Порогове, из Москвы. И какое зам по режиму примет решение.

Он таки нашёлся. Правда не он, а она. Женщина, в возрасте, в чёрном берете, с пучком седых волос под ним, со строгим округлым лицом, насторожёнными глазами, полноватая, с полноватым же тяжёлым бюстом, кофте в обтяжку и длинной, тёмно-синего цвета юбке ниже колен, в кроссовках на полноватых ногах… Перешагнув порог предприятия с внешней почему-то стороны, коротко глянув на гостя, протянула полноватую руку за удостоверением. Показывать удивление, почему она возникла не из предприятия, а с внешней его стороны, как он, Порогов не стал, протянул документ. Коротко мазнув руками о бока своей юбки, женщина взяла его, отставила удостоверение на вытянутую руку. Сверилась взглядом с прототипом…

— А цель какая? — Испытующе глядя на визитёра, спросила она.

— Военная тайна. — Почему-то ответил Порогов и тут же с улыбкой уточнил. — Шутка! В рамках одного уголовного расследования, мне необходимо поговорить с вашим научным руководителем. Он здесь?

Борода и молодое улыбающееся лицо гостя, на взгляд замши, явно не вязались со строгим содержанием удостоверяющего его документа.

— А у нас их несколько. С каким? — ещё больше сощурившись, спросила зам по безопасности.

— А какой главнее?

— Молодой человек, это вы мне должны сказать — кто вам нужен.

— А тот, кто всё знает о самолётах невидимках и НЛО. — Пошутил Порогов. — С профессором.

— У нас все здесь академики, — серьёзно сообщила зам, и заключила. — Значит, я думаю, вам нужно в отдел номер 13, к Вере Михайловне. Так, да?

— Да! — согласно кивнул Порогов. — К ней, если можно.

— Если нужно… — строго поправила начальница по охране режимного предприятия, и указала рукой. — Пойдёмте, я провожу.

Охранники нажали на соответствующую кнопку. На трёхпалой вертушке, в маленьком окошечке, появилась разрешающая зелёная стрелка, зам первой шагнула, за ней и Порогов.

Режимным предприятие было довольно давно. Это «читалось» и по архитектуре приземистых замшелых сталинско-хрущёвских трёхэтажек и их расположению. Внешне здания сильно обветшали. Ни свежей штукатурки, ни побелочно-покрасочных работ на них не замечалось. Несколько в стороне от основных зданий, окружённые шапками блёклой зелени деревьев, виднелись крыши двух небольших ангаров и фермы мостового крана. Кран и крыши ангаров красовались помятостями и мрачной ржавчиной.

Зам по безопасности, словно читая мысли гостя, неожиданно заметила.

— Но люди у нас, очень хорошие. Умницы все. Заслуженные. Лауреаты. Жаль, молодёжи нет. У меня внучка здесь работает, не замужем. А вы… эээ…

— Порогов Алексей Леонидович, — подсказал старший лейтенант.

— Да, Алексей Леонидович, вы не женаты?

— Я не женат, но девушка есть.

— Жаль. Внучка у меня очень хорошая. Умница, институт в Москве закончила, скромница, красавица. А готовит!! Жаль! Вот сюда, пожалуйста. — Сказала она, открывая дверь…

Кабинет Веры Михайловны, профессора и всё такое прочее, был не очень большим. Скорее тесным, из-за множества столов, шкафов, немыслимого количества приборов разного размера, банок различных расцветок и бумажных наклеек на них, химического стекла и реторт. На окнах и на полу, какие в банках, какие в кадушках — домашние разлапистые растения. Одни в пол-окна, другие, что на полу — в человеческий рост, были и выше. Хозяйку кабинета, профессора, Веру Михайловну они нашли в углу комнаты, за своим столом, она что-то быстро писала в затёртом журнале. Маленькая-маленькая, седенькая… Подняв глаза и вскинув очки на лоб, она спросила замшу по безопасности:

— Тоня, что-то случилось, вы ко мне?

— Да, Вера Михайловна, это к вам. Молодой человек, следователь из Москвы, по какому-то уголовному делу.