Пятое действие

Начало сентября, его неспешный ход
Напоминает мне приморский город тот,
В котором у меня когда-то был роман
С прелестной Гаянэ Хачатурян,
Ее прелестный нос, ее огромный рот –
А впрочем, может быть, как раз наоборот, –
Цепочка позвонков на глянцевой спине
(Но звали-то ее не Гаянэ).

И вот она с утра умчалась по делам,
К продвинутым друзьям и офисным столам,
Оставивши меня в прибежище моем,
Где только что лежали мы вдвоем;
Ушла она легко, без слез и без речей, –
Так ставят на места тщеславных москвичей, –
Развинченной такой походкою такой,
И снизу помахала мне рукой.

Мне было улетать в пятнадцать пятьдесят.
Я съездил на базар, где хоть и голосят,
Но как бы вполдуши, уже без куража,
Вниманием моим не дорожа.
Дрожал во всех дворах осенний аромат,
Лежал на всех лотках дешевый виноград,
И каждый цвет и звук на много верст вокруг
Меня как будто спрашивал: а вдруг?

Вот так я там бродил, любезные мои,
В таком уже почти посмертном бытии:
Простился, помахал, одумался – и глядь,
Я все еще могу переиграть:
Поспешно сдать билет, теряющий в цене,
Не ехать никуда, остаться с Гаянэ,
И скромно доживать в приморской тишине,
Как изредка мечталось ей и мне.

Конечно, не всерьез, да и какой роман,
Когда уже билет приятно жжет карман,
А все же слаще нет задумчивых минут,
Когда еще не там, уже не тут, –
Густеет сладкий дым, стоит осенний свет,
Оглянешься потом – а города и нет,
Как только улетишь – он будто не бывал,
И сносят декорации в подвал.

Так думает и Бог, когда глядит на мир,
Который так убог, так безнадежно сир,
Как пафосный лубок, как зачерствевший сыр,
Как одуревший красный командир, –
Сравненье в самый нерв, оно не просто так,
Что может быть скучней, чем сбрендивший дурак? –
Но глядя каждый раз с небес в квадрат двора,
Господь еще решает: «Не пора».

Потом он все равно уедет по делам,
Убрать весь этот хлам он предоставит нам,
Но стоит захотеть – он пустит время вспять,
И можно все еще переиграть:
Не зря же город сам, где я еще стою,
Беспомощно завис у моря на краю,
И только тем хорош, назло любым властям,
Что он уже не здесь, еще не там.

Я думаю сейчас, что жизнь моя прошла
В кармане, в рукаве последнего тепла,
Когда привычный мир, где были смысл и связь,
Оглядывается, уже простясь,
Дрожит на волоске и сразу за спиной
Смывается стеной, смывается волной,
Осталось полчаса, пятнадцать, десять, пять –
Но можно все еще переиграть.

2019