Читаем Пятое измерение. На границе времени и пространства (сборник) полностью

Пятое измерение. На границе времени и пространства (сборник)

В 1990-м, когда не стало мамы, мы жили уже в Переделкине; она хотела только в Шувалове.

И вот как единственно можно было это сделать: либо к законному мужу, либо в ту же могилу к матери; теперь она лежит между двумя «братьями», и ее крест возвышается над ними.

В линейку, по-над озером: дядя Аза, мама, папа.

Напротив мамы, ниже по склону, как вершина треугольника, бабушка.

Ровный такой треугольник, почти равнобедренный.

В головах у бабушки выросла огромная полувековая береза.

Моя семья живет теперь в Петербурге (б. Ленинград), внучка моя несколько старше своего дяди, живут они через улицу и друг к другу в гости ходят, как брат и сестра, и фамилии у них разные, и когда я выхожу с поезда в левую арку Московского вокзала, то первый дом в городе, открывающийся в арке моему взору, – мой. Квартира опять же на третьем этаже. Правда, номер все-таки не 28.

Тот жил и умер, та жилаИ умерла, и эти жилиИ умерли; к одной могилеДругая плотно прилегла.

4 апреля, Переделкино

Первое стало вторым, третье – первым<emphasis>(Памяти Вл.Соколова и Бродского)</emphasis>

Поэт – издалека заводит речь.

Поэта – далеко заводит речь.

М. Цветаева. «Поэт»

29 января 1997, Нью-Йорк – Принстон,

в электричке

///Год как нету Иосифа.А волны опять с перехлестом.Осень вечна, и можно сменить лишь округу.На какой ты там, было, намылился остров?И какому писал позабытому другу?Свою оптику сжав до оси и осы,Грудь раздвинув затяжкой последнего вздоха,Состояньем рассвета, состояньем росыСтать. Всего лишь. И это – эпоха.///

Величие замысла может выручить…

Бродский, из последней встречи

Вооруженный зреньем тыщи ос,Не выбрав до конца ни сердца, ни погоста,«Не быть иль быть?» – вопросом на вопросОтветив Гамлету, он просто…Он вышел в сад. Калитка или выстрел?Дымок вился из будто пистолета…Сказал, быть может: «Господи, как быстро!Последней может быть лишь сигарета».Вооруженный зреньем тыщи ос,В сад/зал взглянул, перевернув бинокль,«Не быть иль быть?» – о замысле вопрос,Вопрос, возможно, непротертых стекол.За ним осталась приоткрытой дверь —Щель уже кошки, но пошире мышки…Быть иль не быть, товарищ? Верь не верь,Свобода есть приговоренность к вышке.Не быть иль быть? – лишь замысла вопрос.Что он/ты нам о благородстве трекал?Тень от отца, дымок от папирос —Что вопрошать? Ты лучше в зал покнокай…Сад полон ожиданьем прошлых встреч,И “no more” – одно лишь постоянство.Велик ли замысел? Проходит наша речь,Да что там речь! проходит даже пьянство,Проходит одиночество и боль,Проходят девять дней, сороковины,Призванье, назначение и рольПроходят, как проходят годовщины.Неужто вопрошанье только ритм?Иное бытие покажется не новым,Коль через год ты будешь говоритьС новопреставленным Володей СоколовымИ вы сойдетесь на двух-трех строках…Ты будешь удивлен, что это из Рубцова.Как будто выдается напрокатПоэзия… Сыновья иль Отцова.Там Мандельштам Есенину сродни:Талас на голову иль вервие на шею…И несочтенные, ворованные дниУ Пушкина…Щедрость

Перейти на страницу: