Пятое колесо в телеге

Это когда ты ладонь внутренней поверхностью разворачиваешь вверх и пальцы сгибаешь в двух фалангах. В переводе звучит как «лапа леопарда» – элемент вьетнамского направления школы Вин Чунь, получившей название «Форма пяти зверей». Леопард – один из пяти счастливцев, удостоенных пристального вьетнамского внимания в этой расчудесной системе: скорость, точность, гибкость. Вообще вся эта экзотика по сути – оздоровительный психофизический тренинг для гармоничного развития достойного гражданина, самосозерцателя и чань-буддиста. Но, как известно, при желании и клизма может стать автоматом Калашникова, не говоря уже о стилях восточных единоборств, будь они хоть трижды оздоровительными и созерцательными.

К примеру, «леопард» сейчас – в самый раз.

Бао Чжан.

Прицелившись, я коротко ткнул безобразника в висок согнутыми фалангами. Просто кулаком попасть гораздо сложнее. А здесь фактически лишь одна точка приложения – средний палец в согнутом состоянии. Так как он чуть дальше выступает вперед в сравнении со своими соседями. И ему, к слову, больше всего и достается при столкновении с тупой костью разбушевавшегося мерзавца.

Впрочем… уже нет.

В смысле – «бушевание» закончилось, хоть пальцу действительно больно. Моему, между прочим, пальцу. Мужик же с вытаращенными глазами безвольно оседает на пассажирское кресло, не проявляя уже никакой агрессивности. Угомонился. Только лапы свои толстые и загребущие мирно свесил между коленями.

И тишина.

Лишь «дизель ругается втихомолочку» – спасибо, Сергей Вячеславович (Трофим), за умиротворяющую аллегорию. Все остальные присутствующие просто молчат, осмысливая происшедшее.

– Можно мне выйти… где-нибудь здесь? – спросил я скучным голосом. – На обочине?

А ведь услышал Семеныч!

Несмотря на герметичный свой кокон – услышал, чуткая ты натура: автобус тут же взвизгнул тормозами, просел слегка на переднюю ось и встал как вкопанный. Сивка-Бурка, вещая каурка. С гостеприимным шипением распахнулись створчатые двери. Мол, шел бы ты отсюда, мил-человек. Подросток ты неадекватный. Вот и делай после этого добро людям!

– Ментам сдайте, – кивнул я на сидящее тело. – Около «Шайбы» пост есть. Примут с распростертыми!

«Шайба» – это следующая остановка.

Моя, между прочим, до которой я не доехал какую-то пару километров. Там на перекрестке дорог – ресторанчик «Солнышко», круглое симпатичное здание на небольшой возвышенности. На шайбу похожее.

Я спрыгнул с подножки.

«Икарус» пыхнул копотью и уполз вперед. Целый и невредимый. И с живыми, хоть и весьма озадаченными пассажирами.

А мне, между прочим, тут по «зеленке» тоже не очень далеко до места. Напрямки. Я скатился с насыпи, где сегодня уж точно никто не умрет, и нырнул в заросли виноградника.

Как же управлять этими прыжками в прошлое?

Надо подумать.

Надо!

Глава 27 Гусары дам не лупят

– Выучил?

Вот она достала!

Сатанинская училка с дьявольской нудотой в душе. И щурится на меня так, будто я ей целый мир вернуть должен. Ох, как хочется послать подальше эту… «Галю ж мою, Галю»! Но… это внедрение, сынок. Суровые будни разведчика.

– Пока нет. Не выучил. Но в процессе.

– Час тебе даю!

А ведь ее уже не просто послать хочется. В пешее асексуальное путешествие. Уже начинаю испытывать острое желание…

Отставить, поручик!

Гусары дам не лупят. Порют разве что, но это в крайних случаях. Угораздило же меня сегодня на плантациях встретить это адово отродье в числе первых.

– Успею, – покладисто промямлил я и сменил тему: – Надрезов где? Мне надо отчитаться ему, что успел до часу вернуться.

– Он в город уехал. Фасулаки за старшего.

– Чего?

Вы поглядите на него – в город!

Ах ты, гиена… от комсомола. Зачем же мне тогда сроки устанавливал, свободу мою личную ограничивал? Зная при том, что сам к этому времени свалит! Вот все они такие… функционеры хреновы – нас, рядовых ленинцев, и за людей не считают!

– Ты про час понял? – поинтересовалась Галина отмороженным голосом.

Я вздохнул и закатил глаза. К небесам.

Там светило солнышко и мелькали беззаботные птички. А рядом гомонило студенческое братство, высушенное от жажды и липкое от виноградного сока. Вон Тошка у гигантского контейнера, рукой мне машет, а чуть дальше – грозный полубосс Фасулаки, подозрительно косится в нашу сторону: никак бездельники у него завелись в бригаде коммунистического труда? Непорядок!

Вдали над зелеными рядами летают гроздья винограда – то в одну сторону, то в другую. Нет, не думайте, что это у меня галлюцинации от жары. Это наши студенты от невыносимой скуки сельхозбудней устроили глюкозную перестрелку. Да-да! Виноградом в качестве боевых зарядов. Ценным и необычайно вкусным продуктом, ради которого любой эскимос душу продаст со всеми потрохами. А эти балбесы вон чего вытворяют! Эх, знал бы тот эскимос, как чудесно впечатывается тяжеленая гроздь южного муската в спину улепетывающего противника. Только брызги в разные стороны!