Пятое колесо в телеге

Я даже мог точно спрогнозировать два возможных направления Сениного движения – или прямо к кладбищу, или направо вдоль Стрелецкого спуска к остановке «Пожарова». По шансам – десять к одному, так как второй вариант, скажем, для того, кто сверху, где якобы остался преследователь в качестве потерявшего след лузера, Сеня будет как на ладошке. А Сене очень хочется спрятаться.

Правда, душа моя?

Считайте, что он ответил «да» – спокойно миновал переход и намылился вглубь балки. Хороший ты мой… плохой мальчик!

Где ж тебя паковать-то будем?

Двигаясь параллельно и чуть впереди за руинами бараков, я прикинул, что Сеня по-любому выскочит на узенький пустырь, который, скорей всего, раньше был то ли плацем, то ли площадкой для построения строительных бригад. Отсюда выдвигались пленные немцы на восстановление города. А как миссию выполнили, так весь казарменный городок пришел в упадок, превратившись в чудесный Диснейленд для советской шпаны.

Поиграем, Сеня, в прятки-догонялки?

На пустырь торцами выходят три барака. С другой стороны – открытая местность, абрикосовый сад и детский сад с яслями, где я когда-то и сам чалился в свое время. Но не в этом суть. Я знаю, в какой барак с этого пустыря шмыгнет убегающий человек, если его неожиданно спугнуть. Чисто психологически знаю. Ну и на опыте наших мальчишеских баталий.

А там, в центре барака, обрушена крыша. Там тупик!

Я выждал за углом некоторое время, успел даже отряхнуть свою счастливую курточку от щепок миндальной коры. Потом резко оторвался от стены и зашагал навстречу черной футболке:

– Сеня! Ну, надо же! Ты ли это? Такие люди и без охраны. А что с лицом? Что за кислое выражение? Да вы, сударь, будто и не рады нашей встрече? Эй! Ты куда? Сеня! А поговорить?

Парень по ступеням крыльца рванул в разрушенное здание. Куда я и рассчитывал.

Хомяк в мышеловке.

Нет, там, конечно, есть пути для отступления – можно прыгнуть в дыру подвала, можно, обдирая пальцы, по обрушившимся перекрытиям вскарабкаться на крышу, а можно попробовать через комнаты втиснуться в оконные проемы, но, что называется, уж больно захламлены эти «нумера». С непривычки и ноженьки можно переломать.

– Сеня! Как же так? Мы ведь не договорили!

Я не очень надолго выпустил его из своего поля зрения – не хотел больше рисковать. Парень загнанной крысой еще пометался чуток у завала, потом резко развернулся лицом ко мне.

О! А ведь про «загнанную крысу» я недаром вспомнил!

Потому что опасны они, говорят, чрезмерно.

Вот и у Сени в правой руке тусклой холодной угрозой блеснул…

…кастет.

Глава 32 Битва титанов

Вон ты какой, северный олень!

Значит, этой вот железякой ты приложил мне когда-то по беспокойной моей головушке? Нехорошо, сударь.

Ну, кто именно это сделал, несмотря на свою недавнюю контузию, я уже понял. А вот за что мне эта боль? Кажется, тоже скоро выясню. Правда же, Сеня?

Так. Ну, что у нас тут?

Навскидку – ростом этот кастетоносец обошел меня где-то на полголовы, не меньше. И старше годика так на два, что в нашем нежном возрасте пока еще дает некоторое преимущество и в физическом плане, и в психологическом. Но лично мне совестно было бы рассуждать о чьем-либо преимуществе, имея целую прожитую жизнь за спиной, в которой сидячий образ времяпрепровождения всегда считался избыточной роскошью. Не говоря уже о профессиональной военной подготовке в плане единоборств, которая удачно легла на юношеские секции бокса, дзюдо и… загородную школу гребли на байдарках и каноэ.

Да-да! Иной байдарочник в уличной драке предпочтительней боксера будет – руки что ноги. Ну и мои занятия физкультурой с друзьями из КГБ тоже со счетов сбрасывать не стоит: боевое самбо, русбой, айкидо. Даже тацзи́ с цигу́ном – и те в кассу, несмотря на их созерцательно-оздоровительный характер.

И всего лишь какой-то Сеня с другой стороны ристалища. Пусть даже и с кастетом.

Не смешно ли?

Оказалось… не очень. Потому что не надо зазнаваться, друг!

Пока я перебирал в голове собственные бонусы, Сеня вдруг рукой, свободной от свинцовых колец, ухватил какую-то ржавую трубу зловещего вида и по-городошному запустил мне ее в ноги. И попал! Потому что уклоняться было некуда. Как и подпрыгивать в стиле Джеки Чана – кругом мусор и жутко стесненные условия для акробатики.

Труба с хрустом врезала мне по голени, да так больно, что я, охнув, осел на пол. И тут же Сеня в разбеге прыгнул на меня, как Ахиллес в свое время картинно прыгал на беднягу Багриса, который, на секундочку, превосходил в весе эту прыгучую блоху Греции раза этак в три. Только вместо благородного эллинского ксифоса надо мной в воздухе зависло унылое железо каторжных разборок, этот свинцовый демон предательских ударов исподтишка.

Опять этот кастет!

А ведь этот ботан Сеня не такой уж и неуклюжий, как сперва мне показалось!