Читаем Пятое царство полностью

А самая страшная мысль, которая сейчас не дает мне покоя, заключается в том, что если между жестом Иисуса и жестом актера можно провести границу, то между человеком и Иисусом границы нет.

Я бы очень, очень хотел, чтобы она была, потому что без нее – жизни нет, той жизни, к которой я привык.

Но границы нет – и как с этим ужасом жить?

* * *

Боярин Федор Шереметев

начальникам шотландской гвардии и стрелецких полков, расквартированных в Москве, приказал:


Стрельцам и шотландским гвардейцам вплоть до особого распоряжения нести круглосуточную дозорную службу на кремлевских башнях и колокольнях кремлевских храмов, а также на крышах царского дворца и Чудова монастыря. При обнаружении в небе вражеских крылатых снарядов бить в набат и гудеть в трубы страшно. Крылатые снаряды, приблизившиеся к Кремлю на дистанцию ружейного выстрела, уничтожать всенепременно и безжалостно.

С целью обнаружения крылатых снарядов на дальних подступах к Кремлю держать круглосуточные караулы, снабженные страшными трубами, на башнях и стенах крепостных сооружений Китай-города и Белого города.


Копия – князю Афанасию Лобанову-Ростовскому, судье Стрелецкого приказа.

* * *

Девица Юта Бистром

в своих Mea secreta написала:


Батюшка опять плох. Целыми днями мрачно молчит, забывая о работе.

Мне приходится самой у себя брать кровь, чтобы питать растущих гомункулов.

Вчера батюшка вернулся от княгини Патрикеевой-Булгаковой в особенно гадком настроении. Был раздражен, нетерпелив, нечаянно разбил сосуд с семенем, на мое замечание ответил грубостью.

Однако после ужина он помягчел.

– Создавая новую жизнь, я мечтал об андрогинах, – сказал он с грустью. – О людях, которые гармонично сочетают в себе черты мужские и женские. Такими когда-то и были первые люди. Но, поскольку они были очень сильны и бросали вызов богам, Зевс рассек их на две половинки, как вареное яйцо рассекают волосом, и с той поры эти половинки ищут друг друга, прибегая к помощи Эроса, бога жестокого и капризного, несущего любовь, но не гармонию. Бунты, мятежи, войны, преступления – вот что приносит нам Эрос…

– Мы уповаем не на языческого бога, – осторожно заметила я, – но на чистую, всепроникающую и бессмертную силу Божьей любви…

Отец кивнул.

– До грехопадения люди были андрогинами… Адам был андрогином… Как говорит Бердяев, «не мужчина и не женщина есть образ и подобие Божье, а лишь андрогин, целостный человек. Дифференциация мужского и женского есть последствие космического грехопадения Адама. Образование Евы повергло старого Адама во власть родовой сексуальности, приковало его к природному “миру”, к “миру сему”. “Мир” поймал Адама и владеет им через пол, в точке сексуальности прикован Адам к природной необходимости. Власть Евы над Адамом стала властью над ним всей природы. Человек, привязанный к Еве рождающей, стал рабом природы, рабом женственности, отделенной, отдифференцированной от его андрогинического образа и подобия Божьего. Мужчина пытается восстановить свой андрогинический образ через сексуальное влечение к утерянной женской природе»…

– Перверсивные озарения Бердяева имеют мало общего с реальным Христом и вообще с христианством…

Но батюшка продолжал, словно не слыша моих возражений:

– Наука перестает служить магическому слову, то есть вере и магии, она все чаще низводит язык до речи, избегая влияния на сердце человека, изголодавшегося по образу. Как писал Бибихин, мир невидимый замещается видимым – такой обычный шаг, почти невозможно его не сделать. И вся древняя мудрость – в том, чтобы его не делать. Слепота и все пороки соединяются в постройке того земного града, и он едва ли не большее зло именно когда чист, стерилен…

– Ты устал, разочарован, но это временный упадок сил…

– Нет, – перебил меня батюшка, – я не желаю новых жертв, не желаю жертвовать тобой… и своей бессмертной душой тоже…

Последние слова он произнес таким тихим голосом, что я едва их расслышала. Мне стало грустно, и я почла за лучшее оставить батюшку в покое.

Перед сном я выпила чашу успокаивающего, чтобы справиться с приступами сильного сердцебиения, которые в последнее время мучили меня по ночам, хотя я понимала, что, пока фаза черной луны не завершится, покоя мне не обрести.

* * *

Пер Эрикссон,

аптекарь, Большому Брату сообщает следующее:


Удалось установить, что пропавшая Bumaga, из-за которой в Кремле поднялся такой переполох, – это Утвержденная грамота об избрании на Московское государство Михаила Федоровича Романова, датируемая 1613 годом.

Сама по себе пропажа важного государственного документа из архива Посольского приказа – скандал, но показательна чрезвычайно нервная реакция властей на этот факт, что может свидетельствовать о непрочности новой правящей династии.

Перейти на страницу:

Все книги серии Новая русская классика

Рыба и другие люди (сборник)
Рыба и другие люди (сборник)

Петр Алешковский (р. 1957) – прозаик, историк. Лауреат премии «Русский Букер» за роман «Крепость».Юноша из заштатного городка Даниил Хорев («Жизнеописание Хорька») – сирота, беспризорник, наделенный особым чутьем, которое не дает ему пропасть ни в таежных странствиях, ни в городских лабиринтах. Медсестра Вера («Рыба»), сбежавшая в девяностые годы из ставшей опасной для русских Средней Азии, обладает способностью помогать больным внутренней молитвой. Две истории – «святого разбойника» и простодушной бессребреницы – рассказываются автором почти как жития праведников, хотя сами герои об этом и не помышляют.«Седьмой чемоданчик» – повесть-воспоминание, написанная на пределе искренности, но «в истории всегда остаются двери, наглухо закрытые даже для самого пишущего»…

Пётр Маркович Алешковский

Современная русская и зарубежная проза
Неизвестность
Неизвестность

Новая книга Алексея Слаповского «Неизвестность» носит подзаголовок «роман века» – события охватывают ровно сто лет, 1917–2017. Сто лет неизвестности. Это история одного рода – в дневниках, письмах, документах, рассказах и диалогах.Герои романа – крестьянин, попавший в жернова НКВД, его сын, который хотел стать летчиком и танкистом, но пошел на службу в этот самый НКВД, внук-художник, мечтавший о чистом творчестве, но ударившийся в рекламный бизнес, и его юная дочь, обучающая житейской мудрости свою бабушку, бывшую горячую комсомолку.«Каждое поколение начинает жить словно заново, получая в наследство то единственное, что у нас постоянно, – череду перемен с непредсказуемым результатом».

Алексей Иванович Слаповский , Артем Егорович Юрченко , Ирина Грачиковна Горбачева

Приключения / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Славянское фэнтези / Современная проза
Авиатор
Авиатор

Евгений Водолазкин – прозаик, филолог. Автор бестселлера "Лавр" и изящного historical fiction "Соловьев и Ларионов". В России его называют "русским Умберто Эко", в Америке – после выхода "Лавра" на английском – "русским Маркесом". Ему же достаточно быть самим собой. Произведения Водолазкина переведены на многие иностранные языки.Герой нового романа "Авиатор" – человек в состоянии tabula rasa: очнувшись однажды на больничной койке, он понимает, что не знает про себя ровным счетом ничего – ни своего имени, ни кто он такой, ни где находится. В надежде восстановить историю своей жизни, он начинает записывать посетившие его воспоминания, отрывочные и хаотичные: Петербург начала ХХ века, дачное детство в Сиверской и Алуште, гимназия и первая любовь, революция 1917-го, влюбленность в авиацию, Соловки… Но откуда он так точно помнит детали быта, фразы, запахи, звуки того времени, если на календаре – 1999 год?..

Евгений Германович Водолазкин

Современная русская и зарубежная проза

Похожие книги

10 мифов о князе Владимире
10 мифов о князе Владимире

К премьере фильма «ВИКИНГ», посвященного князю Владимиру.НОВАЯ книга от автора бестселлеров «10 тысяч лет русской истории. Запрещенная Русь» и «Велесова Русь. Летопись Льда и Огня».Нет в истории Древней Руси более мифологизированной, противоречивой и спорной фигуры, чем Владимир Святой. Его прославляют как Равноапостольного Крестителя, подарившего нашему народу великое будущее. Его проклинают как кровавого тирана, обращавшего Русь в новую веру огнем и мечом. Его превозносят как мудрого государя, которого благодарный народ величал Красным Солнышком. Его обличают как «насильника» и чуть ли не сексуального маньяка.Что в этих мифах заслуживает доверия, а что — безусловная ложь?Правда ли, что «незаконнорожденный сын рабыни» Владимир «дорвался до власти на мечах викингов»?Почему он выбрал Христианство, хотя в X веке на подъеме был Ислам?Стало ли Крещение Руси добровольным или принудительным? Верить ли слухам об огромном гареме Владимира Святого и обвинениям в «растлении жен и девиц» (чего стоит одна только история Рогнеды, которую он якобы «взял силой» на глазах у родителей, а затем убил их)?За что его так ненавидят и «неоязычники», и либеральная «пятая колонна»?И что утаивает церковный официоз и замалчивает государственная пропаганда?Это историческое расследование опровергает самые расхожие мифы о князе Владимире, переосмысленные в фильме «Викинг».

Наталья Павловна Павлищева

История / Проза / Историческая проза