Пятьсот оттенков фэнтези. Оттенок техногенный

— Наш мир распадается. Законы равновесия более не работают. Извержения, землетрясения, цунами и прочие катаклизмы, прокатившиеся по всей планете, — это лишь начало. Дают сбой законы магии. Причиной всему — исчезновение Сердца Мира. Великого магического источника, питавшего наш мир.

И моя голова стала кружиться не только от близости Леонарда, но еще и от услышанного, я внезапно восхитилась тем, какую важную штуковину украла!

— И чё? — спросил один из троллей, похлопывая себя по плечам: шерсть до сих пор дымилась.

— Наш мир почти лишен магии. — Сгусток тумана сыпанул на троллей следующей порцией искр и продолжил речь. Говорил он гулко и значительно, подчеркивая каждое слово. — Когда много миллионов лет назад произошел большой взрыв и прочие миры получили вдоволь магии, нам достался лишь магический сгусток. Единый кусок чистой магии, способный поддерживать жизнь. Вся магия нашего мира собрана в один камень — в Сердце Мира.

Я судорожно сглотнула, от слов летающего оранжевого веяло бесконечной тоской. Во-первых, он рассказывал так и не доученную мной межмировую магическую историю, а во-вторых, я поняла, как глупо распорядилась украденной штуковиной.

— И чё? — снова уточнили тролли, ничуть не опасаясь нарваться на новую порцию искр. — Чё мы собрались-то?

— Пока Сердце Мира билось, наш мир жил без бед, по своим особым законам магии. Магии, которую многие называли техникой, наукой, эфирными полями, информационным полем и еще сотней всяческих названий. Но теперь Сердца нет! Агония близка. Мир разрушится и умрет. Долго мы не продержимся!

— Ага, понятно! — обрадовались тролли.

Упырь, пораженный крылом летучей мыши, поднялся, оглядел собравшихся и завопил:

— Миру бы ничто не угрожало, если бы занозцы справились со своей миссией! Им было доверено стеречь древний свиток!

Рука Леонарда, так удачно обнимающая меня за талию, даже не напряглась.

— Орден Занозы долго охранял древний свиток. Мы даже не были посвящены в тайну свитка. Никто из вас на протяжении многих сотен лет так и не раскрыл нам его содержание. Вы кормили нас байками, но мы все равно выполняли свой долг, — сказал Леонард. — Если бы нас посвятили в тайну, все было бы иначе.

— Вам было известно, что за прочтением свитка следует гибель мира! Но вы не смогли уберечь свиток! — провозгласил Призрачный Глашатай.

— Вот прямо в точку! — взревел упырь и задал свой главный вопрос: — Можно я хоть этого светленького укушу? Или девчонку?

Серафим вскрикнул и повалился на Нутия.

— Сам тебя укушу, — прогромыхал Нутий.

— От людишек все проблемы! — Упырь, оценив массивные челюсти Нутия, на всякий случай отступил, но не сдался. — Только для еды и годятся. Мы им самое ценное дали, наш свиток. А они ушами прохлопали.

Его нахальство в сочетании с чувством собственной защищенности (все же рядом сидел Леонард, а неподалеку стоял Нутий) и толкнуло меня на следующий поступок. На следующий глупый поступок!

— Чего тут скандал поднимать! Подумаешь, свиток! И вообще, в свитке было указано, где лежит артефакт, а сам артефакт могли бы и получше охранять. Вы же его просто в хранилище истории пихнули, куда всякий войти может. Не понимаю, зачем вам вообще всю эту ахинею со свитком было затевать! — влезла я и вдруг осознала, что проболталась, нарушила один из главнейших законов гильдии отъявленных: «Не сознавайся и не пробалтывайся».

Над кладбищем повисла тишина. Все уставились на меня. Уставились нехорошо так, молча и с ненавистью. У оголодавшего упыря челюсть отвисла, но его мне можно было не остерегаться, ибо я поняла, что еще немного — и остальная нечисть разорвет меня на части.

— Сами виноваты, надо было лучше артефакт прятать! — высказалась я. — Сердце Мира, а бросаете его где ни попадя.

Леонард по-прежнему сидел рядом со мной и обнимал меня. Вот только мне стало казаться, что его руки уже не защищали, а удерживали меня от будущей глупости, которая могла прийти в мою голову.

— Ты похитила его? — пророкотал сгусток тумана, клянусь, от этого рокота мои барабанные перепонки готовы были взорваться. — Ты похитила Сердце Мира?

— Ну взяла. — Я поняла, что отпираться будет не совсем уместно, особенно после того, как уже созналась во всем. — Вы бы его хоть подписали: мол, трогать нельзя, проходите мимо. Я же зла никому не желала. Так, просто мечтала свою жизнь спасти.

Произнося последние слова, я поняла, что вновь мечтаю о том же самом. Вот только спасение моей жизни становилось все более и более проблематичным.

— Верни его! — потребовал оранжевый сгусток тумана.

— Я бы в общем-то с радостью, — вздохнула я, а затем вздохнула еще раз, да так горестно, что на моих глазах выступили слезы. Теперь можно было приступать к рассказу, ибо, как гласит древняя воровская мудрость, если уж влип, то пытайся спасти себя любыми способами. — Я расскажу вам печальную историю, приключившуюся со мной. И тогда вы поймете, что нельзя меня обвинять и я — просто жертва обстоятельств.