Пятый ангел вострубил

Ничего не скажешь, написано профессиональным писателем! Звучит красиво. Почему нужно отказаться от предрассудков – понятно. А вот от истин – зачем? И как вновь не вспомнить святоотеческое: если ты нашел Истину в Священном Писании и ищешь что-то еще, ты ищешь ложь… Осоргин отвечает на это так, как, наверное, ответил бы и Новиков: «Масонство может считаться религией, но оно чуждо сектантства и церковности. Оно не знает найденной истины и никогда не откажется от изысканий». А как же: Я есть Истина? Осоргин отвечает и на это: «Высокое учение Христа. сделавшись церковной догмой, должно было оправдать величайшие гонения и кровавые преступления. Так бывает всегда, когда истина считается найденной и объявляется обязательной». Именем Христа прикрывались и будут прикрываться лжепророки и лжецелители, об этом Он Сам говорил. Именем Спасителя они, по лукавству своему, пытаются прикрыть собственные преступления. Но при чем здесь «высокое учение»? Почему оно «должно было» что-то там оправдывать? Основа злодеяний всегда одна – отстранение от Бога. И даже – ненависть к Нему. А это ведь качество талмудистов, которые постоянно что-то толкуют и комментируют, которые постоянно находятся в «духовном поиске». Это качество и воспроизводят в своих «изысканиях» масоны. Такова ложь лож. И начинается она уже с «черной кельи».

22.«Ненависть к СССР, которой наполнены программные документы холодной войны, можно сравнить с чувством крестоносцев к Византии в 1204 г. – а ведь ту ненависть затрудняются рационально объяснить даже фундаментальные монографии по истории. Вот как трактуется, например, в одном важном документе 1948 г. противник Запада: «Россия – азиатская деспотия, примитивная, мерзкая и хищная, воздвигнутая на пирамиде из человеческих костей, умелая лишь в своей наглости, предательстве и терроризме». Никакой связи с марксизмом, коммунизмом или другими идеологическими моментами здесь нет. Это именно война, причем война тотальная, против мирного населения». [27].

23.Однако никакое ЦРУ не принесло столько вреда Православию, сколько созданные при советской власти отечественные спецслужбы.

Сатана так устроил: «наши» не вели духовной борьбы с иностранными спецслужбами, зато против Русской Православной Церкви работали именно на мистическом поле. Если в управлении внешней разведки всегда считалось, что противодействие капстранам – деятельность наиболее сложная и престижная (по сравнению с работой в соцлагере), то, конечно, проникновение в иерархию РПЦ, продвижение в ней и вся связанная с этим специфика – «высший пилотаж». Для атеиста – это просто работа на другой планете, в другой галактике, в ином измерении.

Да, один из отделов ОГПУ-НКВД-КГБ «работал по Церкви». Это известно. Однако многие мои беседы со священниками «со стажем» позволяют сделать вывод, который может показаться слишком «литературным», напоминающим сюжет триллера. Под крышей названного отдела (а, может быть, и не структурированно) действовало сугубо оккультное подразделение. Его сотрудники прекрасно разбирались, например, что значит лишить священника благодати Божией. Не той, что связана с совершением таинств (тут действует даже «ржавый проводник»), а той, что дает дары различения духов, духовничества, просто помогает иметь ясный взгляд и трезво мыслить…

Вот свидетельство. От монаха требуют подписки о сотрудничестве с органами. Приехавшая из Москвы дама что-то говорит, говорит «объекту». Он почти не слышит. Жуткий, необъяснимый страх овладевает им. Руки начинают дрожать, все тело сковано. Скорее бы это кончилось! Что же делать? Не так ли в тридцатые годы подписывали всякую чушь? А дама все говорит и говорит. Какую-то бумагу подсовывает. Смотрит в упор. Нет сил поднять глаза. Что это, гипноз? Бесы ей помогают? Но что же делать? И тут – немой вопль: «Господи, помоги!» И теплая волна проходит от темечка. Оцепенение спадает. Монах поднимает голову Долго, не мигая, они смотрят глаза в глаза. Проходит минута, вторая, третья. Она наливается краской и отводит взгляд: разговор окончен!

Через некоторое время к монаху подходят трое. Едва ли не с дружеской улыбкой: так не подпишешь? Ну, ладно, нам этого и не надо. Давай просто поговорим… Молчат. И один из них тихо роняет: не надо ничего подписывать. Ты только скажи «да». Никто не улышит…

Никто? А кто там, за спиной капитана в штатском, стоит с хартией в руках?

Но почему вербовщики так упорны? Хотят, чтобы он писал доносы? Это – дело третье. Главное, что согласие тут же лишит благодати. Как договор с диаволом. Сделка эта не юридическая, а инфернальная. Иначе обязательно требовали бы подписать бумагу.