Пятый магистр: Пятый магистр. Северные волки. Наследие Тьмы

Животные не смогли нести на себе сразу всех людей, поэтому Фаргред первым вызвался идти пешком, уступив Грома девушкам, а маг и Црапинег устроились на лошади альбиноса, которую тоже как-то звали, но Стефан этого не помнил.

— Скоро мы не сможем различать путь. — Эльфийка поежилась под плащом. — Надо остановиться.

— Мы скоро так и сделаем, — согласился Фаргред, — только пройдем еще чуть-чуть.

— Нужно двигаться, пока это возможно. — Дремавший Стефан открыл глаза. — Даже самый недалекий колдун почувствует, что произошло. — Он обернулся назад и поежился. — Кстати, о чем ты говорил с личем? — вдруг спросил альбинос. — Я видел золотой свет…

— Ни о чем. — Лорд Драуг неприятно поморщился, вспомнив свои видения. — А свет… это от моих доспехов и клинка. А почему ты спрашиваешь?

— Я тут вспомнил, что в тех местах когда-то располагался замок… не помню имени, но это был один из ваших магистров, и жил он очень давно. К тому же я видел эмблему ордена в главном зале. — Маг помолчал. — Я просто подумал, что к появлению лича мог быть причастен…

— Чудовище создали некроманты, — перебил Стефана лорд Драуг. — Теперь его нет.

— Понятно… — пожал плечами альбинос. — Как мне вообще могло прийти в голову, — он понимающе улыбнулся, но в его улыбке не было веселья, — что один из магистров мог стать таким чудовищем или быть причастным к его появлению. Хотя интересно… что же случилось с ним.

— Он погиб, — твердо заявил Фаргред. — Погиб, сражаясь за то, что любил, и то, во что верил.

— Откуда ты знаешь? — тихо спросила Элизабет, придерживая уснувшую суккубу.

— Знаю… — неопределенно ответил лорд Драуг, погрузившись в размышления.

Пусть совсем ненадолго, но Фаргред почувствовал то, что чувствовал живший когда-то давно магистр: нестерпимую горечь утраты, отчаяние, боль и бессильную ярость. Обычно Фаргред не задумывался о том, как бы он поступил в той или иной ситуации, ссылаясь на то, что сам того не знает и все зависит от обстоятельств. Но сейчас он невольно поставил себя на место ушедшего брата по ордену. Понять чувства, кипящие в душе умершего магистра, было невозможно, не почувствовав их и не пережив то, что случилось с ним. Пусть совсем ненадолго, но лорд Драуг испытал все, что чувствовал лич, а до него — магистр ордена Зари. Фаргред не знал, увидел ли он прошлое случайно, или перерожденный сам хотел ему это показать, или лича отвлекло заклинание Стефана и что-то пошло не так….

В душе Фаргреда зародились противоречивые чувства: с одной стороны, он осуждал того, кто предал идеалы ордена и сам обернулся тем, против кого поклялся сражаться. С другой — он теперь понимал чувства человека, пережившего самую тяжелую потерю в своей жизни и находящегося на грани безумия. Лорд Драуг провел ладонью по лицу, стирая дождевые капли, и встряхнул головой, отгоняя печальные мысли. Он вспомнил черные тени, склонившиеся над трупами в разрушенном замке, и в его глазах на мгновение вспыхнуло пламя. Пусть один из его предшественников и оступился, сделал неправильный выбор, поддавшись душившим его чувствам, но это ничего не меняет: у каждого своя жизнь и своя цель. Сейчас он должен думать о том, как выполнить свою миссию, а дальше…

— Дальше будет видно, — прошептал Фаргред и огляделся вокруг, с трудом различая путь.

Пропасть по-прежнему тянулась слева от него, об этом свидетельствовал шум бурной реки, протекающей по дну разлома, противоположный край которого скрывал ночной мрак. Скоро идти дальше станет опасно.

Когда в ночи начали разгораться костры армии некромантов, магистр принял решение отдохнуть. Ливень уже прекратился, и небольшой отряд остановился в стороне от обрыва, рядом с двумя небольшими деревцами. Стефан, не слушая возражений, использовал остатки своих сил, чтобы все-таки высушить намокшую одежду путников. Заклинание было пустяковым, и вряд ли кто-то из колдунов обратил бы на него внимание, но даже оно далось альбиносу нелегко. Закончив с волшебством, Стефан провалился в глубокий сон, даже не притронувшись к еде.

— Моя посторожить, — заверил всех Црапинег, взобравшись на голову Грому. — Вы спать. — Неизвестно, действовала ли так на зверька перемена климата или же просто время, когда он должен впадать в спячку, прошло… Но Црапинег был довольно бодр, хотя и немного помят.

Спорить с кхурином никто не стал, и все единогласно приняли его, без сомнения, щедрое предложение.

Фаргред облокотился на ствол дерева и прикрыл глаза, чувствуя, как Инуэ и Элизабет устраиваются по сторонам от него, но ничего им не говоря.

— Фаргред, — тихо позвала демоница, и лорд Драуг повернул к ней голову. — А если бы мы… разбились… — Она замолчала. — Что бы ты делал?

— То, что до́лжно, — не задумываясь, ответил магистр. — То, за чем я отправился в эти земли.

— Ты совершенно не знаешь, что и когда нужно говорить девушкам! — Кулачок демоницы ткнул Фаргреда в ребра.

— Сколько я тебя знаю — никакой романтики, и так всегда! — пожаловалась Элизабет с другой стороны, прижавшись к боку магистра.