Пятый персонаж. Мантикора. Мир чудес

В те времена носили непритязательные одежды – предполагалось, что контуры фигуры должны быть простыми. Ничего непритязательного или простого в одежде Миледи не было. Всюду складочки, рюшечки, гофрировочки, меховые заплатки – цветом и материалом все это больше напоминало драпировку, чем одежду. На ней была шляпа, похожая на ведьминскую, но носила она ее с большим шиком – к макушке была прикреплена какая-то штуковина, которая свисала через поля и игриво болталась на одном плече. Лицо ее покрывала (так что и лица-то почти не было видно) косметика – слишком яркая для дневного света. Но казалось, что ни она, ни коротышка для дневного света не были рождены. Тогда я этого не понял, но они всегда выглядели так, словно вот сейчас им нужно подниматься на сцену. Их одежды, манеры, поведение – все кричало о сцене.

– Крамльсов стиль, – сказал Инджестри. – Пожалуй, они были последние, кто держался этого стиля.

– Я не знаю, кто такой Крамльс, – сказал Магнус. – Мне Рамзи потом расскажет. Но я хочу, чтобы всем было совершенно ясно: эти двое тогда ничуть не показались мне смешными. Странноватыми – да, и не похожими ни на кого из известных мне людей, но отнюдь не смешными. Откровенно говоря, я не считал их смешными и десять лет спустя, хотя мне известно, что многие над ними смеялись. Но те, кто смеялся, не знали их так, как знал я. Я уже сказал, что впервые увидел Миледи, когда она аплодировала моим карточным фокусам, а потому она показалась мне очень привлекательной.

«Пусть покажет что умеет, Джек, – сказала она. А потом подчеркнуто вежливо ко мне: – Вы ведь еще и жонглируете, да? Покажите нам, как вы жонглируете».

Жонглировать мне было нечем, но отступать я не собирался. К тому же я вознамерился доказать этой даме, что стою ее доброты. А потому проворно, но, надеюсь, не без учтивости я взял ее зонтик, великолепную шляпу коротышки, шляпу Холройда и свою собственную, мягкую, и принялся жонглировать ими, перекидывая над зонтиком, который поставил себе на нос. Поверьте мне, это не такое простое дело, потому что шляпы различались по размеру и весу, а холройдовская была тяжелая, словно из железа. Но у меня получилось, и дама снова мне захлопала. Потом она шепнула что-то человеку, которого называла Джеком.

«Я тебя понимаю, Нан, – сказал он. – Но ведь должно еще быть хоть какое-то сходство. Я не считаю себя таким уж тщеславным, но не думаю, что без внешнего сходства у нас что-нибудь получится. Хмм?»

Я чуть добавил жару. Принялся жонглировать по-клоунски, делая вид, что на каждом кругу роняю шляпу Холройда, доставал ее в броске, а в конце накинул себе на правую ногу. Коротышка, видя это, рассмеялся, и я понял, что моя идея пришлась как нельзя кстати. Шляпа Холройда явно была у них предметом шуток.

«Подойди-ка сюда, дружок, – сказал главный. – Встань-ка со мной спина к спине. – Когда я это сделал, выяснилось, что мы точно одного роста. – Поразительно! – воскликнул главный. – Я готов был поклясться, что он ниже».

«Он чуточку ниже, Хозяин, – вставил Холройд. – Но мы можем сделать ему набойки на каблуки».

«Ну да, а как быть с лицом? – сказал главный. – Лицо-то другое вы ему не приделаете?»

«Я ему объясню, что нужно делать с лицом, – произнес дама. – Дай ему этот шанс, Джек. Я уверена, он принесет нам удачу. А я никогда не ошибаюсь. Ведь где его нашел Холройд?»

Так я получил работу, хотя и не представлял себе, что это за работа, а посветить меня в это никто не спешил. Но главный сказал, что я должен прийти на репетицию в следующий понедельник, то есть через пять дней. А пока, сказал он, я должен бросить свою нынешнюю работу и не светиться. Я был готов согласиться, но тут снова вмешалась дама.

«Ты не можешь ставить ему такие условия, Джек, – сказала она. – На что он будет жить все это время?»

«Пусть об этом позаботится Холройд», – сказал коротышка. Потом он предложил даме руку, снова угнездил шляпу на затылке (правда, Холройд предварительно отряхнул ее, хотя в этом и не было никакой нужды), и они вышли из этой неопрятной комнатенки на втором этаже пивной «Корона и два носильщика», словно из дворца.

«А что это вдруг про набойки? – спросил я Холройда. – Я ничуть не ниже его, а может, даже и выше».

«Если хочешь получить эту работу, мой мальчик, то тебе нужно быть ниже и таким и оставаться», – ответил Холройд. Он дал мне тридцать шиллингов, предупредив, что это аванс. А еще он попросил что-нибудь в залог, чтобы я не удрал с его тридцатью шиллингами. Я дал ему мои серебряные часы. За это я проникся к Холройду уважением. Он принадлежал к моему миру. Было ясно, что мне пора уходить, но я все еще ничего не знал о том, какую работу мне предлагают и во что я ввязываюсь. Очевидно, таков был их деловой стиль. Никто ничего не объяснял. Считалось, что вы и так знаете.