Пятый постулат

— Хорошо предупреждение! — не сдержался Весьямиэль.

— А чего же ты хотел! — удивился Раххан. — Я ведь сказал — не стоит говорить, что ты не веришь в своих богов… даже если думаешь, будто их нет поблизости. Кто их, богов, разберет…

— Полагаешь, они вездесущи? — приподнял брови тот.

— Почему бы и нет? Почему бы им не оказаться воплощением чего-то великого и непредставимого, единого для всех миров? Что мы вообще про них знаем? — Сказочник мечтательно посмотрел в темное небо. — Ничего. Поклоняемся, жертвы приносим. Молим о прощении и милостях. Вот и всё. Так ведь?

— Допустим, ты прав. Но о чем это говорит?

— О том, что не нужно относится к вере предков, как глупым предрассудкам, — улыбнулся Раххан. — Опасно. Убедился теперь?

— Убедился, — коротко ответил Весьямиэль.

— Что намерен делать?

— Ничего, — сказал он. — А что я могу предпринять?

— Мало ли… — Раххан снова улыбнулся, посмотрел Весьямиэлю в глаза. Произнес как-то слишком уж доверительно: — Пойду силки поставлю. Далеко заходить не буду, тут у ручья прямо водопой у всякой мелочи… Глядишь, заяц попадется!

Он бесшумно исчез в лесной темноте, оставив Весьямиэля наедине с Машей.

Девушка угрюмо молчала, видимо, не одобряла поведение спутника. Странно, что не пыталась встрять со своими вечными историями о Вожде и о том, как он разрушил храмы и объяснил людям, что надо верить не в мифических богов, а в светлое будущее!

— Весь… — произнесла она неожиданно.

— Чего тебе? — неприветливо отозвался он, готовясь отшить ее, если полезет с воспитательными беседами. Не до них ему было!

Но Маша не собиралась его воспитывать.

— Тебе больно? — спросила она серьезно.

— Не слишком, — ответил он, отметил тень облегчения на ее лице и не преминул добавить: — Но ты представь, что тебе под кожу запустили сотню раскаленных гвоздей, и они там… перемещаются. Примерно поймешь, что я ощущаю.

Поднявшись на ноги, он забрался на телегу, с головой укрылся плащом и попытался уснуть, уже зная, что не получится, — зуд в руке сводил с ума, да еще, похоже, жар начался. Похоже, Раш'ял не собирался оставлять своего беглого слугу в покое…

Маша долго не могла уснуть, всё прислушивалась и прислушивалась. Во-первых, думала, как там Весь — всё-таки он болен, по нему видно, а во-вторых… Было немножко страшно. В школе ей рассказывали о том, что творили так называемые поборники веры — морили себя голодом и жаждой, сжигали заживо (и ладно, если только себя!), проделывали другие ужасные вещи, даже развязывали войны, в которых гибли невинные люди. И вот один из таких — рядом с ней! И как знать, может, он притворяется, что не верит в своих богов, а на самом деле…

Что он там говорил о жертвоприношениях? Баран или бык, да?..

Маша вгляделась в темноту: Зорька пощипывала траву, фыркала, переступала тяжелыми копытами. Нет, эта лошадь себя в обиду не даст!..

А ну как Весь вспомнит о человеческих жертвоприношениях? Маша приподняла голову, прислушалась: по другую сторону костра негромко посапывал Раххан. Он вроде чутко спит, если что, проснется… А если Весь решит напасть на неё саму?

Девушка твердо решила не спать до утра. Ничего, случалось и в ночную смену работать, потерпит! Зато бояться не будет…

Какое-то время она бдительно таращилась в темноту, прислушиваясь: вот похрапывает разоспавшийся Раххан, вот шелестит травой кобыла, вот едва слышно дышит Весь, и еще раздаются всякие лесные шорохи — то птица прокричит, то что-то протрещит в кустах, то кто-то ухнет, пискнет…

Она сама не заметила, как уснула.

Проснулась, будто от толчка, вскочила, озираясь. Вроде всё в порядке: едва тлеют угли в костре, напротив спит Раххан, вон лошадь бродит на длинной привязи, видно силуэт. Да и луна светит ярко, на поляне почти всё разглядеть можно!

Маша приподнялась, чтобы посмотреть на телегу — как там Весь? Да так и замерла с открытым ртом, потому что Веся там не оказалось…

— Раххан! Раххан! — девушка затормошила спящего, потому что… потому что надо было скорее бежать, искать! Куда мог запропаститься Весь? У него же жар начался, он в бреду мог уйти куда-нибудь, в овраг провалиться, шею себе сломать! — Ну проснись же!..

— А? — мужчина потряс головой, взглянул на нее. — Что случилось?

— Весь исчез!..

Маша сбивчиво изложила свои подозрения насчет пропажи белобрысого жреца. Каким бы он ни был, если ему нужна помощь, то… Ни один настоящий общевист не бросит в беде живого человека, пусть даже это классовый враг! Просто потому, что живого врага можно перевоспитать, а вот мертвого получится разве что похоронить…

— Погоди, не мельтеши! — осадил ее Раххан, окончательно проснувшись. — Сейчас разберемся…

Поднявшись на ноги, он обошел поляну, потрогал зачем-то солому и смятое одеяло на телеге, где спал Весь.

— Ушел он не так давно… — заключил Раххан, огляделся, схватил Машу за локоть: — Смотри! Видишь?

Приглядевшись, девушка различила между деревьями крохотную искорку. Огонь?

— Костер, — подтвердил мужчина. — Пойдем, поглядим. Только тихо-онечко! Не шуми и не вздумай заорать! Если это то, о чем я думаю, то посторонних там быть вовсе не должно…