Пятый свидетель

Я кивнул и выпятил нижнюю губу, делая вид, будто оценил уступку, но на самом деле понимал: если она начала с предложения выдвинуть обвинение в убийстве с требованием приговора средней строгости, то для моей клиентки это добрый знак. Я был уверен, что интуиция меня не обманывает. Окружная прокуратура никогда бы не пошла на это, если бы не случилось что-то серьезное. С моей-то точки зрения, их дело оказало слабину в тот момент, когда они надели наручники на мою клиентку. Но теперь какой-то кирпич вывалился из их кладки. Большой кирпич. И я должен был выяснить, какой именно.

— Это хорошее предложение, — сказал я.

— Вы чертовски правы. Мы снимаем обвинения в преднамеренности и засаде.

— Если я правильно понимаю, речь идет об убийстве по внезапно возникшему умыслу?

— Даже вам трудно было бы представить дело как неумышленное убийство. Ведь она не могла оказаться в гараже случайно. Как вы думаете, она согласится?

— Не знаю. Она с самого начала твердит: никаких сделок. Ей нужен процесс. Я могу попытаться ее уговорить. Только вот…

— Только вот — что?

— Знаете, мне интересно: откуда вдруг такое щедрое предложение? Почему вы его делаете? Что у вас там пошло не так, заставив вас бежать с поля боя?

— Мы вовсе не бежим с поля боя. Она все равно отправится в тюрьму, и правосудие восторжествует. У нас все в порядке, но суды длятся долго и стоят дорого. Окружная прокуратура всегда старается достичь досудебного соглашения, чтобы сократить расходы на процесс. Только, конечно, разумного соглашения. Это как раз такой случай. Не хотите — я уйду.

Я поднял руки, делая вид, что сдаюсь. Ее взгляд остановился на гипсе, сковывавшем мою левую руку.

— Дело не в том, хочу ли я. Выбор — за моей клиенткой, и я обязан дать ей всю возможную информацию, вот и все. Мне доводилось бывать в такой ситуации. Обычно о подобных предложениях говорят: слишком хорошо, чтобы быть правдой. Вы его принимаете, а потом обнаруживается, что главный свидетель отпал или что обвинение получило весомое оправдывающее доказательство, которое можно было получить еще во время следствия, если бы с ним так не спешили.

— Да, бывает, но не в этот раз. Я сказала вам все. У вас двадцать четыре часа на раздумья, потом предложение снимается.

— Как насчет низшей степени?

— Что?!

Ее просто-таки передернуло.

— Перестаньте, вряд ли вы пришли бы ко мне и сразу выложили свое последнее и самое лучшее предложение. Никто так не работает. У вас в запасе должен быть еще один ход, и мы оба это знаем. Убийство по внезапно возникшему умыслу с рекомендацией низшей степени наказания. Она получит от пяти до семи максимум.

— Вы меня убиваете. Пресса сожрет меня заживо.

— Возможно, но я знаю, что ваш босс не послал бы вас сюда с единственным предложением, Андреа.

Она откинулась на спинку кресла и посмотрела на Аронсон, затем обвела взглядом комнату, скользя глазами по книжным полкам, доставшимся нам вместе с офисом.

В ожидании я взглянул на Аронсон и подмигнул ей. Я знал, что последует.

— Примите сочувствие по поводу вашей руки, — сказала Фриман. — Больно было, наверное?

— В сущности, нет. Когда они это сделали, я был уже в отключке и ничего не чувствовал. — Я поднял руку и пошевелил пальцами над краем гипса. — Уже могу ими двигать, как видите.

— Ну ладно, низшая степень. Но ответ должен последовать не позже чем через двадцать четыре часа. И все это неофициально. Кроме вашей клиентки, об этом никто не должен узнать за пределами этой комнаты, если мы не договоримся.

— Так это же мы уже решили.

— Хорошо. Тогда, думаю, это все. Мне нужно возвращаться.

Она встала, мы с Аронсон — вслед за ней. Еще несколько минут поболтали ни о чем, как обычно бывает после чрезвычайно важной встречи.

— Так кто там будет следующим главным прокурором округа? — спросил я.

— Я, как и вы, могу только гадать, — ответила Фриман. — Определенно можно сказать лишь то, что явного лидера гонки пока нет.

Окружная прокуратура в последнее время работала под руководством временно назначенного главного прокурора, поскольку предыдущий пошел на повышение — в Генеральную прокуратуру и уехал в Вашингтон, округ Колумбия. Внеочередные выборы должны были состояться осенью, и пока выбор кандидатов трудно было назвать вдохновляющим.

Покончив с любезностями, мы пожали друг другу руки, и Фриман покинула офис. Усевшись обратно в кресло, я посмотрел на Аронсон:

— Ну, что думаете?

— Думаю, вы правы. Предложение слишком хорошее, а она его еще и улучшила. Что-то там у них не так.

— Да, но что? Мы не сможем воспользоваться этим, если не будем знать, что оно собой представляет.

Я склонился над столом, нажал кнопку селектора и попросил Циско зайти. В ожидании его мы молчали. Циско вошел, положил мне на стол телефон и сел на то место, где до него сидела Фриман.

— Я запустил проверку. Результат будет через три дня. Они там не очень торопливы.

— Спасибо.

— Так зачем приходила прокурорша?