Picture Perfect Lies (ЛП)

Наташа вернулась в гостиную с ребенком, села на пол и посадила его около себя, наблюдая за тем, как он пытается устоять на своих ножках, держась за ногу Ванды, которая продолжала подбадривать его. Пьетро пытался понять, что происходит по телевизору, пока Сэм объяснял ему. Вижн тихо читал. Он улыбнулся, потому что совсем не возражал провести так еще какое-то время.

— Хорошо, тогда четвертого июля у нас будет барбекю. Только никаких соседей.

***

Он не знал насколько часов все остались, но и этого времени было достаточно, чтобы чувствовать себя вымотанным. Но сейчас он наконец-то остался в тишине. Сэм и Пьетро вернулись обратно в штаб, а Наташа ушла вместе с Вандой и Вижном, чтобы помочь им выбрать подходящую квартиру. Это значило, что он остался один с ребенком. Он уснул после того, как все ушли, проспал примерно несколько часов и проснулся всего пару минут назад, требуя новый подгузник и еду.

— Ну что, приятель, вот и лето во всей красе. — он сказал спокойно, заходя в дом, готовясь кормить малыша.

— Я всегда так это себе и представлял, знаешь? Я рос бедным, но Баки и я всегда думали жить в таком большом и теплом доме с большим задним двориком, где можно было бы поиграть с нашими детьми. Или только с моими, Баки не хотел иметь детей. — он тяжело вздохнул.

— Джеймс. Если бы у меня когда-нибудь появился шанс стать отцом мальчика, я бы назвал его так. Баки бы конечно возразил, но я знаю, он все равно был бы рад этому. — малыш неотрывно наблюдал за ним.

— Мы должны дать тебе настоящее имя, не Клинтон. потому что это как-то не правильно. И называть тебя малыш тоже уже надоело, но Наташа отказывается называть тебя как-то иначе, только если мы не на публике. Говорит, что это должны сделать твои будущие родители. Заранее извиняюсь, если твоими родителями станут Тони и Пеппер, потому что ты вырастишь вторым Энтони Старком.

— Это будет трагедией. — произнесла Наташа, стоя около двери. На ней были джинсовые шорты и красная майка, волосы были собраны в неряшливый пучок. Она выглядела нормально, даже расслаблено. — В чем дело?

— Ты выглядишь расслабленной, хотя мы ухаживаем за возможным мутантом. Я никогда не видел тебя такой.

— Вспомни, что Пеппер сказала, если мы нервничаем, то он начинает капризничать, а когда он такой, мы едва можем с ним управиться.

— Он хороший ребенок. Нам повезло. — Стив мягко улыбнулся, когда малыш отрыгнул, захихикал и повернулся к Наташе, все еще кушая. — Он счастливый малыш.

— Это точно. — она согласилась.

— Ванда и Вижн нашли что-нибудь по душе? — он спросил, когда ребенок, закончив свою бутылочку, тут же потянулся ручками к Наташе, которая сидела рядом со Стивом, она его взяла к себе, обнимая.

— Вижну на самом деле все равно. Ванда принимает решение. В пяти минутах отсюда есть маленькая квартирка, которая ей приглянулась, так что они могут переехать туда.

— Пьетро переедет вместе с ними?

— Нет. Ванда говорит, он встретил какую-то девушку и хочет казаться независимым. Выделывается.

— Он еще повзрослеет. Готов поспорить, Клинт на это надеется, — Стив встал потягиваясь и поднял пустую детскую бутылочку с пола. — Я пойду приму душ. Позови, если нужна будет помощь.

— Все нормально.

***

— С днем рождения, Стив, — он услышал нежный шепот у своего уха и почувствовал маленькие ручки на своей груди, что заставило его открыть глаза, и он увидел Наташу, сидящую на кровати прямо около него и придерживающую малышу, который сидел между ними.

— Хей, — он улыбнулся и повернулся к ним с трудом открывая глаза, и улыбнулся малышу, когда тот неуклюже поцеловал его в щеку. — Когда он этому научился?

— Ванда научила его. Он восхищается ей, — она улыбнулась и протянула ему маленькую коробочку. — Надеюсь, тебе понравится.

— Да не надо было, Нат» Стив принял сидячее положение, облокотился на спинку кровати, сажая малыша к себе на колени, и открыл коробочку. Это было так по-семейному что он решил сохранять такую атмосферу как можно дольше.

Он поднял крышку голубой коробочки и вытащил цепочку. Она была толстой и на ней висел крест, а на двух маленьких пластинках были инициалы его матери. — Нат.

— Даже не начинай, Стив. Ты заслуживаешь этого. И это не стоило мне целого состояния, не переживай.

Он не знал, что сказать. Никто никогда прежде не дарили ему что-то настолько необычное и особенное. И он впервые осознал, что Наташа действительно слушала все его истории о матери, как он скучал по ней, как он бы хотел снова побыть с ней. Они как-то возвращались домой с миссии, на которую их отправил Щ.И.Т., и остановились напротив тату салона. Он сказал ей тогда, что всегда хотел набить портрет своей матери, но его кожа попросту отвергала чернила. Она сказала ему, что никогда бы не сделала это, так как это слишком непрактично иметь что-то что можно так легко идентифицировать. Она слушала, ей было не все равно. И его сердце наполнилось счастьем и… любовью?