Picture Perfect Lies (ЛП)

— Нет, сэр. Часть образцов была спрятана под замков на новой базе Мстителей. Из пяти подсаженных эмбрионов родился только один.

ГИДРА создала ребенка. Они хотели иметь живое оружие и использовали для этого его и Нат.

— ПЯТНИЦА? Пригляди за Наташей. Мне надо выйти.

Он проигнорировал все, что ему ответил искусственный интеллект, выходя на улицу и отправляясь на долгую пробежку.

Потому что произошло то, о чем никогда и подумать бы не смог. Но неважно, как это произошло, у него есть сын.

Сын.

Он мой сын.

И ему необходима защита.

Он нуждается во мне.

***

Она понимала, что не должна была так убегать. Но она просто не могла в это поверить. Она не могла это принять.

Это совсем не то, о чем ей говорили в Красной Комнате перед стерилизацией. Она никогда бы не подумала, что они…

Она перевела взгляд на колыбельную, из которой малыш тихонько смотрел на нее. Он обладал интуицией и чувствовал, что она была расстроена, поэтому сдерживался от плача.

— Зачем… зачем им это было нужно? Ты… — она была зла и с трудом могла вспомнить, когда она последний раз сильно злилась, что начинала плакать. Она сдержала всхлип, поворачиваясь к ребенку и крепко держась за пеленальный столик. — Возьми себя в руки, Наташа», — отругала она себя, чувствуя беспомощность, а когда ребенок все-таки начал кричать, она тут же подошла к нему.

— Прости. Это не твоя вина. Я должна была знать, что Красная Комната всегда будет меня преследовать. Все хорошо, — ребенок продолжал рыдать, когда она подняла его из колыбельной и села в кресло-качалку, прижимая его к своей груди.

— Господи. — она отстранилась, чтобы посмотреть на него, рыжие пряди, которые слегка завивались на концах, пухлые губки и размер глаз был как у нее, и она не смогла сдержать смех. — Конечно, все были правы. Ты похож на меня. — она снова прижала его к груди. Он был хорошеньким мальчиком и любил, когда она его прижимала к себе.

— У тебя это от папы, я полагаю. Я не особо люблю обниматься, — ясные голубые глаза уставились на нее, и она усмехнулась. — А еще у тебя его глаза. Его сила и нескончаемая энергия. Ты непоседа, — он закрыл свои глазки и задремал у нее на руках. — И это ты унаследовал от него. Роджерс может уснуть за пять секунд и проснуться за две. Я лично люблю свою кровать.

Она провела всю ночь качаясь в кресле со спящим малышом на руках. Она не знала, что должна сделать. 24 часа назад он был всего лишь ее заданием. Миссией, которую она должна была закончить. Она должна была заботиться о нем, пока его не отдадут в семью.

А сейчас он был ее сыном. Она чувствовала, что начинает сходить с ума, потому что решила, что больше никогда не сможет отпустить его.

— Наташа? — Стив тихо прошептал, заходя в детскую. Он посмотрел на ребенка у нее на руках, на своего сына, и улыбнулся. Он спал, уткнувшись в ее шею, пока она поглаживала его по волосам.

— После того, как я присоединилась к Щ.И.Т.у, я подумала об этом… После встречи с семьей Клинта до меня дошло, что они со мной сделали… Я поняла, что должна была навсегда остаться Черной Вдовой. Никогда не влюбляться. Никогда не иметь семью. Все, как они хотели… — она сильнее прижала к себе ребенка.

— Он как-будто всегда знал, кем я была — она сказала охрипшим голосом. — Когда Мария дала мне его, он перестал плакать. Он просто перестал плакать и прижался ко мне.

— Может знал. Я где-то прочитал, что младенцы чувствуют своих настоящих родителей. Я помню, когда у Баки родилась сестренка. Она начинала плакать, но когда ее мама брала ее на руки, она замолкала. Это успокаивало ее. — сказал он, садясь на диванчик около кресла.

— Что ты хочешь сделать? — спросил он. Он знал, что хотел оставить ребенка. Он влюбился в этого малыша задолго до того, как Тони сообщил им, что это их биологический ребенок. Но он не мог принять такое важное решение без участия Наташи, это и ее сын тоже.

— Что ты имеешь ввиду? — спросила она с глазами полными слез, целуя малыша в лобик.

— Я позвонил Пеппер, она хочет знать, оставим ли мы его. Если да, то ему необходимо настоящее имя. Последние две недели мы называли его малышом, только если мы не на публике, где зовем его Клинтон. Кажется, он начинает думать, что это его имя.

— Его зовут Джеймс. — прошептала она, и у Стива буквально остановилось сердце. — Я называла его так последние пару дней, кажется, ему нравится.

Он замер. Очевидно, она слышала в тот день гораздо больше. Он удивился, что она вообще решила рассматривать имя для него. Он знал, что Баки не очень нравился Наташе. Она не доверяла ему, что он вернется и будет в порядке, но в итоге они нашли точку соприкосновения.

— Наташа, ты не обязана… Мы можем выбрать другое имя. Я знаю, ты-…

— Его зовут Джеймс Клинтон Роджерс Романофф. Ты правда хочешь это обсудить? — она посмотрела на него таким взглядом, что он не стал возражать, потому что у его сына есть имя, он не мог не нарадоваться своей семьей. Вот только они не были семьей.