Пифагор. Том II

«О, наимудрейший из философов, твои вечные вопросы на уровне логического ума не имеют ответов. При помощи слов невозможно передать Истину. Для ответа заблуждающемуся рассудочному уму я могу лишь выдвинуть такую же упрощенную гипотезу. Дорогой Пифагор, допустим, Богу скучно быть Одиноким. У Единого и Неделимого Духа нет собеседников. И вот «со скуки» Бог затеял на Земле игру Сам с Собой — игру в прятки. Заметь, мой дорогой друг, моя гипотеза далека от реальности, потому что я все упрощаю, чтобы быть понятным.

Итак, Бог играет в прятки, но Ему не с кем играть, кроме Самого Себя, потому что, кроме Бога, в мире никого больше нет. Однако для того чтобы выйти из этого затруднения, Он притворяется, что не является Собой. Таким образом, Ему удается спрятаться от Себя. Бог притворяется, что Он — это ты и я, и все люди в мире, все животные, все растения.

Когда Он играет Сам с Собой таким образом, то у Него бывают необыкновенные и удивительные приключения, среди которых есть страшные и даже ужасные. Но все они просто напоминают плохие сны, потому что, когда Бог просыпается, все, что Ему снилось, исчезает. Вот и получается, что, когда Бог прячется и притворяется тобой или мной, то Он делает это очень ловко. Поэтому, для того чтобы найти Себя, Ему может потребоваться довольно продолжительное время. Однако этот долгий поиск очень интересен — именно на него Бог и рассчитывал, когда начинал на Земле свою игру. Он не хочет найти Себя слишком быстро, ведь так играть было бы неинтересно. Вот почему тебе и мне столь трудно обнаружить, что на самом деле мы — это Бог в маске, играющий наши роли... После того как игра закончится, все мы проснемся, перестанем притворяться и вспомним, что мы — это одно «Я», что мы — Бог, являющийся всем тем, что есть в мире, и живущий веки вечные.

Здесь, дорогой друг, ты можешь у меня спросить: «А почему Бог иногда прячется в облике ужасных людей и почему Он иногда притворяется теми, кто страдает от страшных болезней и несчастий?»

Чтобы понять это, надо вспомнить о законе Кармы, о законе воздаяния, который неотвратимо действует в трех мирах: физическом, астральном и ментальном. Каждый человек рождается таким, каким он себя создал предыдущими делами. Еще надо отдавать себе отчет в том, что Бог фактически не подвергает опасности никого, кроме Себя. Для примера вспомни сказки народов мира: во всех сказках кроме хороших героев обязательно есть еще и плохие. И вся увлекательность повествования в том и состоит, чтобы узнать, как добрые герои победят злых. Если все герои сказки будут добрыми, то она получится предсказуемой и неинтересной. Такую сказку не будут читать и быстро забудут. Если в сказке на первой странице хороший герой сразу побеждает всех злых, то такая сказка тоже не будет пользоваться успехом и быстро забудется.

Интересная сказка получается, когда она похожа на игру в карты. В начале игры мы хорошенько перетасовываем все карты, что соответствует поступкам плохих людей. Смысл игры в карты в том, чтобы привести в порядок всю эту путаницу. Тот, кто сделает это лучше других, становится победителем игры. Затем мы перетасовываем карты еще раз и начинаем игру сначала. Точно так же в руках Божьих обстоят дела с физическим миром, в котором мы живем. Цивилизация лемурийцев достигла совершенства — победители слились с Богом. И Бог перетасовал материки и моря в одну колоду. Затем Он высадил проигравшие души на Землю, и началась новая игра, которая продолжалась до тех пор, пока атланты не достигли своего «Золотого века»… Ну, как, дорогой Пифагор, ты удовлетворен моим ответом?»

На что греческий философ ответил Каспару: «О, мудрейший учитель, твоя гипотеза мне очень понравилась. И хотя она не является истиной в последней инстанции, но гипотеза многое объясняет логическому уму, задающему неразрешимые вопросы. Однако мы отвлеклись от темы беседы. Если можно, дорогой друг, давай вернемся к рассказу об Авесте и пророке Заратуштре».

СУДЬБА И ВОЛЯ

Карма жизней злых — совсем не домыслы.
В каждый день мы входим — словно в бой…
Дуализм Божественного промысла:
Сила воли борется с судьбой…

Пехлевийский маг погладил свою черную, как смоль, бородку и продолжил: