Пифагореец

- Вы не сказали, что все так и есть, а сказали, что это история от буддистов и индуистов. А насколько эта история правдива? Мир на самом деле устроен так, как они говорят, или все совсем иначе?

- Тео, я рассказал тебе эту историю по двум причинам: во-первых, я хотел доказать тебе, что если бы представители разных вероисповеданий решили перестать конфликтовать и договориться между собой о мире и о дружеском сосуществовании, у них были и есть все предпосылки для этого. Различные вероисповедания вполне возможно объединить в одну гармоничную картину мира, где ничего друг другу не противоречит, но, к сожалению, этого сделано так и не было. И у протестантов и католиков не было никаких оснований убивать друг друга на улицах Белфаста, а у некоторых мусульман – убивать представителей других вероисповеданий, называя их неверными, – никто из них, на самом деле, друг другу не враги. А средневековые Крестовые Походы не имели никакого отношения к истинным верованиям. А во-вторых, разве тебе эта история была не интересна?

– Давайте оставим на минуту вопрос о том, интересно это или нет. Вы постоянно уходите от вопроса, а как же мир устроен на самом деле? Я настолько поверил вашим словам, что уже сам нашел какие-то аналогии, логически выстроил все у себя в голове! Вы скажите – весь мир на самом деле устроен, как говорят индуисты, или нет?

– К сожалению, Тео, я тебе отвечу словами Будды – на этот вопрос ты сам должен найти свой ответ. Познаешь себя – познаешь и ответ. Что бы я тебе ни сказал – тебе придется в это слепо поверить или не поверить. А когда ты сам найдешь этот ответ – ты уже будешь это знать.

У Тео сейчас выражение лица снова показывало полное отсутствие абонента. С одной стороны, все, что говорил Учитель, четко вписывалось во все, что Тео слышал и видел в последние недели. Но, с другой стороны, все это полностью противоречило всему тому, что он знал, понимал и во что верил всю свою предыдущую жизнь. Он никогда не сомневался, что наука XXI века быстрыми и огромными шагами успешно исследует глубины Мироздания, и для него это всегда был единственный и надежный источник любой информации о том, как устроен наш мир.

Не то чтобы этот вопрос его раньше интересовал, но если бы вдруг когда-нибудь заинтересовал, то он всегда точно знал, что в этом случае нужно идти к науке. Сейчас Тео снова и снова приходил к мысли, что у него нет оснований не верить Учителю, и, скорее всего, если он так говорит, даже прямо не подтверждая эту теорию, то наверняка все так и есть. И в то же самое время все его воспитание и образование, весь груз его прошлого не позволяли ему поверить. Учитель совершенно прав, что, поверив в любую теорию, Тео всегда будет испытывать какие-нибудь сомнения. И только самостоятельно найдя ответ, он будет точно это знать. Но услышанную историю вполне можно держать в голове, как рабочую версию. Возможно ли в это поверить современному образованному человеку? Вот в чем вопрос!

Глава 31. В греческом зале.

— Знаешь, одна из самых серьезных потерь в битве — это потеря головы.

Льюис Кэрролл

Ночь в большом городе для сельского жителя сразу являет два очевидных недостатка. Во-первых, ночью городское освещение делает небо более мутным и кисельным, ретушируя привычный свет далеких звезд. А во-вторых, это постоянный шум. И вроде уже придумали и двойные окна, и специальные шумоизоляционные стекла, а все равно не привыкшему уху поначалу в большом городе спится туго.

Алкей проснулся раньше обычного. Наверное, он так и не смог пока привыкнуть к уличному шуму. Солнца еще не было видно из-за соседних домов, но на улице уже было светло. Наверное, как раз время рассвета.

Алкей начал утро в точности, как его учила Тереза, – вначале принять душ, почистить зубы и умыться. Затем завтрак и чашка горького, но ароматного напитка, который тут называют «кофе». Нет, наверное, к нему можно когда-нибудь привыкнуть, а потом, возможно, даже и полюбить, но для Алкея это время еще не наступило. Горькая черная жижа… зачем ее только люди пьют, совершенно непонятно.