Пифия

— Я понимаю, ты искренне за меня беспокоишься и хочешь сделать, как лучше. — Индеец помолчал. — Если ты или кто бы то ни было другой попытается меня остановить, мне придется продемонстрировать вам, насколько я хороший убийца.

Бруссар с достоинством выпрямился.

— В угрозах нет необходимости, сэр.

— Будем на то надеяться.

— Они выехали, как только опустились сумерки, свернув на шоссе, по которому ехали несколькими днями раньше. Первые пятнадцать минут движение было довольно оживленным, но через полчаса ни встречных, ни попутных машин им уже не попадалось.

— Все выглядит совершенно незнакомым, — произнес Индеец, вглядываясь в тьму за окном. — Где же каменистая гряда?

— Мы доберемся до нее не раньше чем через сорок минут, сэр, — ответил Бруссар.

Индеец откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза.

— Вы мне до сих пор ничего не рассказали о плане, сэр, — обратился к нему Бруссар.

— Это точно.

— Но у вас же есть какой-нибудь план, верно? Индеец открыл глаза и похлопал себя по карману:

— Вот он.

— Оружие? — спросил Бруссар.

— И это тоже. — Индеец улыбнулся.

ГЛАВА 29

Двое вооруженных дьяволов вошли в комнату Айсберга и молча повели его по длинному полутемному коридору, затем по пологому пандусу через переход в другой коридор и наконец подошли к большой двери, где их уже ждал Пред Тропо.

— Она хочет вас видеть, Мендоса, — произнес он.

— Так я и понял.

— Только не вздумайте подойти к ней близко, — предупредил Пред Тропо.

— Не понимаю.

— Потом поймете.

Он отдал короткую команду, и дверь отъехала в сторону, открывая взгляду огромную, роскошно обставленную квадратную комнату почти пятидесяти футов длиной. Здесь стояли кровати, стулья, столы, даже головизор, и все это явно было сконструировано по специальному заказу: для человека.

Обитательница этого жилища стояла в тридцати футах от Айсберга, высокая, тонкая, со светло-русыми волосами и бледно-голубыми глазами, которые, казалось, смотрели сквозь человека — туда, куда никто больше не мог заглянуть.

— Добро пожаловать в мои владения, Айсберг, — сказала она.

— Привет, Пенелопа.

— Вы что, видели ее раньше? — удивленно спросил Пред Тропо.

— Очень давно, — ответил Айсберг.

— Я думала, мы уже больше никогда не встретимся, — сказала Пифия. — Я считала, что ты умрешь там, где я тебя оставила, но тогда я была очень молода, и мои способности еще не достигли должного уровня.

— А теперь ты повзрослела, — кивнул Айсберг.

— Да, повзрослела, — рассеянно повторила она, словно ее внимание сейчас было сконцентрировано на чем-то другом. — Теперь я вижу вещи куда отчетливее и ярче, и теперь я научилась оценивать их точнее.

— Какого рода вещи?

— Если бы ты мог их видеть, Айсберг, ты бы просто сошел с ума. — Она помолчала. — Миллионы вариантов будущего, и каждый стремится стать реальностью; миллиарды различных событий, которые выстроились в очередь и ждут моего одобрения.

— Я очень жалел тебя, когда ты была еще маленькой девочкой, — Айсберг покачал головой, — и мне жаль тебя сейчас.

— Прибереги свое сочувствие, — ответила Пенелопа. — Я бы не пожелала поменяться с тобой местами.

Айсберг внимательно посмотрел на тонкую светлую полосу на полу футах в десяти впереди и, приглядевшись, обнаружил, что эта линия идет по стенам и потолку, замыкаясь в квадрат.

— Даже если бы ты и захотела оказаться на моем месте, тебе бы это вряд ли удалось, — заметил Айсберг.

Она снова улыбнулась:

— Это ты о защитном поле?

— Ну, если это защитное поле…

— Оно удерживает меня в комнате, но оно же не дает тебе проникнуть сюда. И тебе, и всем другим.

— Каким другим? — спросил он настороженно.

— Не глупи, Айсберг. Тебе это не к лицу.

— Ты имеешь в виду убийцу, Чендлера? — спросил Пред Тропо.

— Возможно, — бросила Пифия и повернулась к голубому дьяволу: — Оставь нас один на один.

Пред Тропо вместе с двумя охранниками вышел за дверь, которая тут же закрылась.

— Сколько они уже держат тебя в заточении, Пенелопа?

— А почему ты решил, что они держат меня в заточении?

— Можешь ты выйти из этой комнаты? — поинтересовался он.

— В будущем, да.

— Но не сейчас. — Он пристально смотрел на нее несколько секунд. — А ты сильно изменилась.

— Я выросла, — поправила она его. Айсберг покачал головой:

— Ты теперь почти не похожа на человека.

— Посмотри на меня, — и она повернулась, чтобы он мог оглядеть ее со всех сторон, — разве я не похожа на любую другую молодую женщину?

— Другие молодые женщины концентрируют свое внимание на том, что говорят и слышат. Ты же погружена в будущее, ты опережаешь любое живое существо на часы, а то и дни, разве не так? Наше настоящее для тебя прошлое. Ты сейчас произносишь слова, которые пришли тебе в голову задолго до нашей встречи.

— Ты очень проницателен, Айсберг, и хорошо, что мне удалось заставить тебя прилететь сюда.

— Я прибыл сюда по своей собственной воле, и если мои планы каким-то образом сыграли тебе на руку, то это лишь чистое совпадение.

— Ты волен думать как хочешь, — сказала она безучастно, но неожиданно резко повернулась налево.

— В чем дело? — спросил Айсберг.