Пикакокинг

Что случилось дальше, поведает молва.

Слоновьи Споры

Пасём Слона давно и беспросветно -

На пастбище он ровно в семь ноль три,

Когда на труд выходит незаметно,

Спасаясь от тяжёлой нищеты.

С виду уподоблен всем прохожим,

Но ловок, сука – это не отнять.

Уходит снова он путём исхожим,

Облаву б на него… но не с чем взять.

Хитёр матёрый рецидивом крайним,

Добычу прячет в клетчатом пальто,

И кто бы знал, где он его оставит,

Задумай мы Слона сковать давно.

Спустя карманных краж попыток,

Он стал носить с собою нож.

С тех пор в пальто банкнот избыток -

Обносит мелочных вельмож.

Мы знаем – за бугор засобирался…

Скорей всего жена мотнёт в Таиланд,

Но наш Слонёнок, что не попадался,

Поедет в край сибирский – арестант.

Вы спросите его, за что попался?

Ответим вам без лишней скромноты,

Что в споры он с законом вновь ввязался

О правоте Слоновьей лимиты.

На берегу стою в слезах

На берегу, отдавшись панораме,

Стою на вырост, радуясь весне.

Отнюдь не в цинке возвратился к маме,

Ну и, конечно, к детям и жене.

Нелёгок путь домой, спасала дружба,

Охота плыть в деревню напрямик,

Но не пацан давно – сказалась служба.

Пойду в обход и посещу родник.

Седой бреду и прошлое в тумане.

Чужой, наверно, здесь – давно не свой.

Навстречу шлю приветы дяде Ване,

А он лишь озирается смурной.

Шагал в закат, пока не утомился,

Ирида слала свой ориентир,

Познать который я всегда стремился,

Но сковывает грудь тугой мундир.

Студёная водица ключевая

Меня взбодрит, как в детстве золотом.

Даст знать в ключице рана боевая

О том, как пробивался напролом.

У берегов душой своей ликую,

И счастье проступает на глазах,

Ведь я вернулся… Пусть в страну другую.

На радугу смотрю, стою в слезах.

ЭПИЛОГ ПИКАКОКИНГА

Преданным Читателям

Я не оставлю без ответа

Стопки электронных писем,

От конструктивного совета

И отзывов весьма зависим.

В слепой игре дистанционной,

Где слова безгранична власть,

Стихи сложу строфой покорной,

Вновь распаляя в людях страсть.

На кнопочки клавиатуры

Я резво буду нажимать

И провоцировать на флуды

Всех тех, кто волен порицать

За опрометчивое чтиво,

Что метко накидал рукой.

По смыслу хоть весьма игриво,

Но ровною лежит строкой.

Из Письма Читателя

Поведай мне: “О чём ты пишешь?

Со мною поделись добром.

Кто твой герой, и чем ты дышишь?

Откройся мне своим пером.”

Ты вовлечён в свои интриги.

Не каждый сможет оценить,

Какие носишь ты вериги,

Блюдя повествованья нить.

Есть ли мораль в стихе строптивом?

Каков твой дерзкий аргумент?

Кто в мирозданьи молчаливом

Твой вдохновенья инструмент?

Волна эпических приливов

Вновь озарит мои штрихи.

Порою не постичь мотивов,

Перечитав твои стихи.

Бонд

Всегда спешит, пока другие медлят.

Знает, что успех надвое не делят.

Взирая на весь мир, он хочет всего сразу,

О пролитой крови, не пожалев ни разу.

Обычно потребляет больше, чем даёт,

Подобно игроку, что фишки заберёт.

Всецело отдаваясь битве до конца,

Безмолвно побеждает с грацией бойца.

Он возьмёт любую, что хочет обольстить

И нету никого, кто сможет запретить

Ему пленять сердца, и вдребезги крушить,

Ведя свою игру, свой план осуществить.

Но минули года, когда просить пытался.

Окончилась игра, когда на лесть поддался.

И знает наперед, что смерть не переборет,

Однако полагает, что жизнь того стоит.

Письмо из заключения

Храня с трудом свою культуру,

Из мест, где не сберечь натуру,

Я напишу маляву другу

О марше, замкнутом, по кругу.

Здесь интерьер приварен к полу,

Не дозволяют произволу,

Помыться можно раз в неделю,

В ряд две звезды – не рад отелю.

Истерзан дух мой бездорожьем,

Найду покой лишь в Царстве Божьем,

Смиряясь с образом ужасным

В темнице призраком несчастным.

Уважу слогом человека,

Что был лишен дневного света,

Однако выйдя из тюряги,

Не уподобился дворняге.

Подворотни

Не бродите по жестоким улицам,

Над которыми небо хмурится.

Там душат жизнь из всего,

Что беззащитно и скромно.

Там импы стонут под землёй,

Пахнет кровью пёс борзой,

Сточны трубы смрад несут,

Ангелы вас не спасут.

И если за угол свернёте,

Есть риск, что жизнь не сбережете.

Там смертным грешникам потеха,

Лишь прохожим не до смеха.

Испишусь Однажды

Я испишусь однажды – знаю точно -

Страстей убавится в строфе без смысла.

Что будет впредь, предположу заочно,

Года считая, как скупые числа.

Лет в тридцать лично продуктивней стану,

Построю дом и посадив осину,

Труд посвящу родному Казахстану,

Отцом вступлю в семейную рутину.

Разменивая прочь десяток пятый,

Я воспитаю сильными детишек,

Напрасно будет слог в письме предвзятый,

Где назиданий жизненных излишек.

Лет в семьдесят картина чуть строптивей:

По смыслу поведёт поэму набок,

Не от того, что в прозе я счастливей.

Даст знать себя накопленный осадок.

С советом ласковым коллег, в клуб вхожих,

Рассудок повелит мне закруглиться,

Во благо здравомыслия прохожих

Даст знак слагать стихи остановиться.

В годах преклонных графоманить просто.

Надеюсь, вопреки всем паритетам,

Когда мне станет чуть за девяносто -

Долой перо – прислушаюсь к советам.

Тост Братве

Очень не хватает мне порой

Счастья разделённого с братвой.

Где бы ни были мы впредь,

Найду опору в вас я, ведь