Пикантная история

Она чувствовала себя если не пойманной в ловушку, то окруженной опасностями и препятствиями. У нее не было никакой уверенности в том, как дальше сложится ее жизнь.

Но пора преодолеть самую большую опасность, решила она, заканчивая застегивать на Энрике пижамку.

– Вот, – небрежно сказала она и сунула малыша Цезарю.

Он должен был либо взять сына, либо уронить его, а Сорча знала, что он не позволит ему упасть. Все женщины Келли жаждали потискать своего племянника и внука, а сумку, в которой ребенок находился в дороге, нужно было нести за ручки, и Цезарь не прикасался к Энрике достаточно долгое время.

– Что? Почему?

– Мне нужно помыть руки, – объяснила Сорча, направляясь в ванную и делая вид, что не замечает его округлившиеся глаза. – Я не могу оставить его на диване. Он может упасть, – добавила она.

При этом у нее было невинное выражение лица.

Энрике было немногим больше недели от роду. Вряд ли он был способен скатиться с дивана.

Наконец Сорча вышла из ванной и по лицу Цезаря поняла, что ему некомфортно. Он держал Энрике на вытянутых руках, словно малыш мог испачкать его одежду.

Ее сердце упало, но Сорча напомнила себе, что Монтеро не похожи на Келли. Его сестра появилась на их свадьбе только потому, что ей было «по пути». Он когда-нибудь в жизни держал ребенка?

Подойдя к Цезарю, она мягко заставила его прижать ребенка к себе.

– Согревай его, пока я переодеваюсь. И придерживай головку. Вообще-то он хорошо ее держит, но все равно. Поговори с ним.

– О чем? – Теперь Цезарь прижал Энрике к плечу, словно набрал слишком много продуктов в магазине, а корзинку не взял.

– Он слушал мой голос девять месяцев. Он чувствует себя в безопасности, когда слышит меня. Нужно, чтобы и твой голос ассоциировался для него с безопасностью. Говори с ним на валенсийском диалекте. Вряд ли ты захочешь, чтобы я учила его этому. У меня акцент. – Она ушла в спальню.

У двери Сорча оглянулась. Взгляд Цезаря говорил о том, что ему все это не нравится.

– Притворись, что это Корм. По крайней мере, он не будет спорить с тобой, кто лучший вратарь в мире.

Сорча прикрыла за собой дверь. Цезарь знал, что она раздевается. В этом он был готов помочь…

В детстве он держал на руках котят, когда кошка в винограднике окотилась, но ребенка – никогда. А тут. Этот ребенок рождал в нем неведомые чувства, он был таким хрупким, его кожа была такой нежной, что Цезарь боялся причинить ему вред, сделав неверное движение.

Поговорить с ним? Он осторожно пристроил Энрике на сгибе локтя и взглянул на него. Ему не требовался результат ДНК-теста, чтобы поверить, что это его сын.

– Она сумасшедшая, – пробормотал Цезарь себе под нос, не желая обращать внимание на нелепое предположение Сорчи по поводу того, что Энрике почувствует себя в безопасности, слыша его голос.

И что говорить? Ребенку всего десять дней, он едва способен контролировать свой взгляд. Он не поймет ни слова.

Глаза – того же оттенка, что и глаза матери, – изучали потолок. Совсем-совсем как у Сорчи, заметил очарованный этим сходством Цезарь. И такой же прямой взгляд.

Энрике уставился на него.

Цезарь обнаружил, что молча поднимает брови, словно спрашивая: «Ну, и что сейчас?»

Крошечный лобик Энрике прорезали морщинки. Миниатюрные брови приподнялись с тем же выражением, что и у Цезаря.

– Ты дразнишь меня? – спросил потрясенный Цезарь. Усмешка тронула его губы.

Ротик Энрике дернулся, и это было похоже на улыбку.

Что за черт?

Он видел в глазах сына маленькую личность, пока они смотрели друг на друга. Новый ум пытался понять этот мир.

– Я точно знаю, что ты чувствуешь, – пробормотал Цезарь, вспоминая, как пришел в себя в клинике и в первое время не узнавал ничего.

Он обнаружил, что прикасается к кулачку малыша.

Энрике разжал кулачок и крепко ухватил отца за палец. С таким же успехом он мог бы сжать легкие Цезаря. Что-то произошло в этот момент, что-то необычное. Цезарь никому не верил, ни с кем не откровенничал, никого не подпускал близко без тысячи тестов. А этот мальчик легко проник прямо в его сердце, оставив вход открытым.

В душе мужчины вспыхнуло мощное желание защитить.

Цезарь не был биологом, как его сестра, но он понимал, что родители должны испытывать желание бороться до конца за своего отпрыска. Это заложено в них на генном уровне.

В это мгновение Цезарь осознал, что готов сделать все для этого мальчика. Он осторожно погладил пальцем крошечные пальчики.

– Я всегда буду с тобой, – пообещал он сыну.

На ночь Энрике остался в гостиной. Цезарь смотрел спортивные новости, отключив звук, а Сорча в спальне бросала взгляды на кровать, которую им предстояло разделить.

И еще она смотрела на то, что оставила для нее модистка, уже увезшая в Париж подвенечное платье.

Этот сексуальный пеньюар – ее идея или идея Цезаря?

В любом случае он восхитителен. Только вряд ли понадобится.

Сорча собиралась провести брачную ночь во фланелевой пижаме.

Она услышала, как пульт слегка стукнул о стол, и напряглась, когда Цезарь вошел в спальню. Он бросил взгляд на нее, потом посмотрел на серебристый шелк с голубыми кружевами, лежащий на пушистом белом покрывале.