Пикантные обстоятельства

Странное ощущение! Неправильности, что ли. Вот я, босая, в его футболке, вот он, в брюках и расстегнутой рубашке, только стыдно начальнику. Может, закралась крамольная мысль, я одна видела Эмиля Лотеску таким. Не начальником — человеком, давним юношей, которого еще не испортила власть.

— Лена, не порите чепухи! — отмахнулся хассаби и, встрепенувшись, застегнул пуговицы. — Надо было-таки озаботиться охраной, а не давать советы об осторожности. Сегодня же займусь данным вопросом.

— Не надо! — взмолилась я, вспомнив о прошлом опыте общения с телохранителями.

— Сам решу, — расставил точки Лотеску. — Раненый зверь опасен, не желаю рисковать.

— Когда вы рядом, мне не страшно.

Сказала и смутилась: он помог неправильно понять.

— Напрасно, — хассаби умел удивлять. — Сейчас не тот случай. Хотя, — Лотеску едва заметно улыбнулся, — опасность заставляет вас молчать и наконец-то подчиняться, поэтому, ладно, вертитесь рядом.

Ясно, вопрос прошлой ночи закрыт. Следовало, конечно, нормально поблагодарить, без начальника лежала бы в морге, но раз не хочет, то не стану.

В душе не задержалась, быстро привела себя в порядок и поспешила на террасу, где уже накрыли завтрак.

— Семейная идиллия, а, Магдалена? — Лотеску глянул поверх газеты, намекая на мой внешний вид.

Шайтан, надо было переодеться, а не выбегать в халате!

— Я быстро, хассаби!

Неудобно-то как! Действительно, как с любовником или супругом. Она разливает сливки из молочника, он лениво потягивает кофе, изучает прессу.

— Не нужно, я не стеснительный, переживу. Давайте лучше поделимся сведениями и обсудим план действий.

Мать Зейна ишт Вара, по вторым документам — Зейна Ронсу, жила в рабочем поселке, километрах в десяти от Штайта. Туда добрались быстро, с ветерком, предварительно уведомив надзирающего офицера о пункте назначения — таковы правила для отпущенных под залог. Подследственному разрешалось выезжать в столичные пригороды, получив специальное разрешение. Лотеску ненавидел препятствия, о покорности и вовсе не слышал, поэтому просьба превратилась в приказ. Так или иначе, желаемое он получил.

Рабочий поселок производил удручающее впечатление, по сравнению с ним окраинные кварталы Нэвиля казались элитным жильем. Покосившиеся деревянные бараки, редкие трехэтажные кирпичные здания, часто с выбитыми окнами. Под ногами хрустел гравий, а в воздухе клубилась пыль, которую ветер приносил из карьеров.

— М-да, — огляделась по сторонам, — на месте Ронсу я бы тоже порвала с прошлым. Как он вообще в университет поступил?

— Как все — экзамены сдал, — Лотеску особенно тщательно наложил охранные чары на огнемобиль. — Прежде госпожа ишт Вар жила в столице, работала закройщицей в ателье.

— Отчего же так опустилась?

Вряд ли в поселке найдется престижная работа.

— Сейчас узнаем. Сегодня многое прояснится.

Надеюсь, а то вопросов больше, чем ответов. К примеру, почему Ронсу не бедствовал, а мать прозябала.

Элия ишт Вар снимала комнату в квартире с общей кухней в одном из кирпичных домов. По словам Лотеску, господин ишт Вар отсутствовал — то ли вовсе, то ли умер.

В темном коридоре пахло кошками. Шла и вспоминала первые дни в Нэвиле. По каким только углам не бродила в поисках крова! Но в таком точно бы жить не стала.

По счастливой случайности Элия оказалась дома. Она совсем не походила на сына — сухонькая, рано поседевшая блондинка с огромными голубыми глазами, придававшими лицу неизменно удивленное и немного кукольное выражение. Когда распахнулась дверь, госпожа ишт Вар накрывала стол для нехитрого обеда.

Лотеску вежливо постучал по косяку, привлекая внимание.

Женщина вздрогнула и обернулась. Заметила, как она побледнела, когда взгляд скользнул с лица на одежду начальника — боялась богатых.

— Чем обязана, хассаби? — однако голос не дрожал.

— Элия ишт Вар, верно? — Женщина кивнула. Руки комкали край полосатой блузы, заправленной в длинную синюю юбку. — Нам нужно задать вам пару вопросов.

— Да, конечно, — рассеянно пробормотала хозяйка и любезно предложила чаю.

Лотеску отказался, я не побрезговала. Желудки «иштов» не столь нежные, переживу.

Начальник достал из внутреннего кармана две изобразительные карточки и положил на стол рядом с сахарницей. Вытянув шею, узнала одну — министр времен студенчества. Вторая незнакомая, но, судя по разительному сходству с Бернардом, на ней Ронсу. Оба молодые, совсем юноши.

— Кто эти люди, госпожа Вар?

Женщина молчала. Губы ее подрагивали, уголки рта трагично опустились, пальцы с удвоенной силой терзали блузу.

— Не бойтесь, госпожа, — Лотеску прибег к обаянию, — я не сыщик и не полицейский.

— Тогда зачем вам?..

Элия решилась посмотреть на него; в глазах дрожали слезы. Сердцем жалко, умом понимала, надо надавить.

— Ваши слова могут спасти жизнь одному хорошему человеку и отомстить за другого, — вступила в игру. — Пожалуйста!

Госпожа Вар тяжко вздохнула и ласково провела пальцем по ближнему изображению.