Пикировщики

Устав от бесплодного сидения в кабине, Константин Степанович спрыгнул на землю и невольно прислушался: со стороны КП включенное на полную громкость радио извещало, что 12 января начали наступление на Бреслау войска 1-го Украинского фронта, а 1-й Белорусский фронт двинулся на Познань.

Через пять дней была освобождена Варшава, за ней — Лодзь, Краков. Советские войска вышли на реку Одер и повели бой всего в шестидесяти километрах от Берлина.

Морские летчики радовались этим сообщениям и рвались в бой.

Вылазка мемельской группировки врага показала нашему командованию, какую серьезную угрозу она таила. Пора было ее ликвидировать. Штабы сели за разработку операции, а авиации приказали систематическими ударами с воздуха ослаблять противника, полностью прервать его морские коммуникации. На ближние и дальние подступы к Мемельской военно-морской базе вылетели разведчики и торпедоносцы. На аэродромах в постоянной готовности дежурили подразделения пикировщиков и штурмовиков, которые вылетали немедленно по сигналам воздушной разведки.

В конце второй декады погода улучшилась настолько, что 12-му гвардейскому приказали нанести бомбардировочный удар по плавсредствам в мемельском порту. Бой обеспечивали «илы».

Гвардейцы вылетели. Повел их Герой Советского Союза Константин Усенко. Летели над местностью бедной линейными и площадными ориентирами. Под самолетами простирались леса и болота, поля и мелкие озера, петляющие речушки. Населенные пункты были небольшими, да и встречались они редко. Лишь при подлете к побережью моря они стали попадаться чаще. Впрочем, разглядеть эти села, деревни, хутора было трудно: гитлеровцы, отступая, старательно уничтожали и разрушали все, оставляя «выжженную землю».

Впереди блеснула широкая лента реки.

— Неман! — показал на нее Давыдов. — Идем хорошо. До разворота осталось три минуты.

Неман?! Константин Степанович вгляделся в реку, и в груди поднялась теплая волна радости, как при встрече со старым другом. А разве Неман не был таковым? Давно, четыре года назад, он, молодой летчик, впервые увидел с воздуха этот величественный водный поток. В учебных полетах летчиков 13-го авиаполка река всегда являлась главным линейным ориентиром, не раз выручала, помогая восстанавливать ориентировку после замысловатых воздушных «боев». Над Неманом он совершил свои первый в жизни боевой вылет. Там же, недалеко от Немана, в Борисовщизне погиб его верный друг воздушный стрелок-радист Олег Прядкин, первая тяжелейшая утрата в экипаже…

«Здравствуй, Неман, друг нашей удалой юности! Довелось-таки встретиться!»

— Разворот! — скомандовал Сергей Степанович. — Курс: триста.

На берегу блестит узкая полоска судоходного канала. Солнце скупо освещает все, что перед носом Пе-2: заводские трубы и стрелы портальных кранов, красные черепичные крыши домов вдоль реки, островерхие костелы. В порту и в гаванях темнеют транспорты, другие корабли. Откуда их здесь столько? Разведка ничего не сообщила. Значит, проскочили ночью?..

По команде ведущего звенья «петляковых» уже перестроились для атаки, экипажи замерли в ожидании последнего сигнала. Над базой появились султаны взрывов и дымы — там внизу носились горбатые силуэты — «илы»! Пора!

Гвардейские пикировщики дружно, стремительно ворвались на базу, и воздух над ней задрожал от рева многочисленных советских моторов, от воя и свиста падающих тяжелых авиабомб, загрохотал мощными взрывами. Как скорлупа грецких орехов под ударами молотка, раскалывались и тонули под меткими бомбами стальные корпуса вражеских судов, рушились причалы, горели склады.

«Петляковы» вырывались из цепких облаков зенитного огня, улетали в море, собирались в строй.

Домой вернулись все.

Сокрушительные удары балтийской авиации подготовили условия для решительного штурма мемельской группировки, и он начался 26 января. Всего через два дня Мемель был освобожден. Восстановлено литовское название города Клайпеда. Наши войска ворвались на косу Курише-Нерунг и погнали по ней врага туда, откуда он напал в сорок первом, — в Восточную Пруссию.

Кольцо советских войск вокруг курляндского «котла» сжималось все сильнее.

Радио принесло победный приказ Верховного Главнокомандующего и радостную весть: соединениям и частям, отличившимся при штурме Мемельской военно-морской базы и города, присваивались почетные наименования «Клайпедских». В их числе были и морские авиаполки — 1-й гвардейский минно-торпедцый и 14-й гвардейский истребительный.

Пикировщики тепло поздравили боевых соратников с наградами.

К помкомандира быстро вошел гвардии майор Смирнов.

— Константин Степанович! — с порога взволнованно заговорил он. — Давай твою карту! Вот Эльбинг, видишь? Теперь освобожден! Войска Рокоссовского прорвались к морю! Знаешь что это такое? Новый «котел»! Да какой! Отрезана вся восточно-прусская группировка фашистов. Вот где нам предстоит теперь работать: Кенигсберг, Пиллау, Данциг, Хель! В самом логове!

Протяжно зазвонил телефон — так звонил Курочкин.