Пикировщики

Усенко взглянул направо, и у него зарябило в глазах: развернутым строем к пикировщикам приближалось несколько десятков «фокке-вульфов». Они шли в атаку как-то необычно: эшелонирование на разных высотах, не придерживаясь, как прежде, определенного боевого порядка, а скопом, все сразу — гитлеровцы применили неизвестный тактический прием, который впоследствии назвали «рой-строй». Новое на первых порах всегда ошеломляет. Несколько мгновений ведущий пикировщиков смотрел на этот «рой-строй», обдумывая, в чем таится его опасность. «Петляковы» к этому моменту оказались разрозненными, противостоять врагу массированным сосредоточенным огнем из бортового оружия не смогут. Но и отменять атаку объектов военно-морской базы нельзя. Выход один: продолжать лететь вперед!

Усенко включил радиостанцию внешней связи:

— Внимание, «маленькие»! Опасность справа. Прикройте!

— Я за ними давно наблюдаю! — слышится в эфире неторопливый, спокойный голос Александра Мироненко. — Работайте, «большие», спокойно!

Истребители быстро перестроились. И вовремя! С какой бы стороны «рой-строй» ни приблизился к бомбардировщикам, он неизменно наталкивался на заградительный огонь «яков». Но снизу к пикировщикам все же подкралась пара «фокке-вульфов». Она ударила по крайнему «петлякову», разбила ему хвостовое оперение, и тот, неуправляемый, на глазах у всех рухнул в воды залива.

— Командир! Сбили Мирошниченко… Никто не выпрыгнул…

Не хотелось верить докладу… Погибли гвардии старший лейтенант Андрей Петрович Мирошниченко, штурман гвардии лейтенант Степан Васильевич Куклин и радист, бывший шахтер-забойщик гвардии старший сержант Федор Иванович Иванов. Это был один из самых опытных и храбрых экипажей полка! Очень тяжелая потеря.

— Гвардейцы! — заполнил эфир жесткий голос командира полка. — Только сейчас на наших глазах погиб экипаж Мирошниченко. Отомстим за смерть наших дорогих товарищей. Вперед, в атаку! Круши фашистов!..

Чернодымное, клокочущее огнями взрывов облако окутало «петляковых», но с боевого курса никто не сворачивал: вслед за своим командиром другие экипажи намечали цели и поражали их.

Сергей Давыдов, склонившись над оптическим прицелом, выводил самолет на крупный, стоявший на швартовых у «бочки» транспорт. Обе трубы судна слегка дымили, на палубах громоздились укрытые брезентом грузы, серые борта едва возвышались над водой. На носу и на корме стояло по две зенитных пушки, а посредине огромной палубы и вдоль бортов виднелись спаренные установки «эрликонов» — все орудия вели непрерывный огонь по атакующим самолетам. Но Усенко не маневрировал, он только делал по указанию штурмана небольшие довороты самолета, ожидая привычную команду для последнего броска вниз.

— Пошел!..

Сбрасывая бомбы и выводя самолет из пикирования, Усенко успел заметить, что оба его ведомых тоже вышли в горизонтальный полет. Но почему они обгоняют командира?

— Костя! — кричит штурман. — Решетки не убрались! Ах, вот в чем дело! Тормозные решетки, которые летчик выпустил перед входом в пикирование, чтобы уменьшить скорость при бомбометании, не спрятались под крыло, и самолет продолжал полет на малой скорости. Это было опасно, так как не позволяло быстро вырваться из зоны обстрела.

— Полетел предохранитель! Сейчас сменю! — Быстрый Давыдов уже нашел причину неисправности, бросился к распределительному щитку, вырвал сгоревший предохранитель и на его место вставил запасной. Решетки дрогнули и спрятались. Скорость Пе-2 увеличилась.

Константин перчаткой вытер с лица пот.

— Командир! В транспорт попали две бомбы! Тонет!

— Пожалуй, тысяч на восемь будет? — спросил Антареев.

— Факт! — Теперь и Усенко научился по внешнему виду судна определять его водоизмещение. — Атака была удачной.

Ведущее звено уже неслось над крышами города, а затем вырвалось на простор залива Фришес-Хафф. Сверху пристраивались «яки» Мироненко.

Появившиеся с юга «фоккеры» попробовали атаковать их, но, напоровшись на мощный огонь пушек «яков», поспешили скрыться. Вот тебе и «мельдерсы»!..

3

Теснимые советскими войсками, окруженные немецкие армии в Курляндии, в Кенигсберге, на Земландском полуострове, в Восточной Пруссии, у Данцига, на косе Хель отвергали ультиматумы советского командования, оружия не складывали, продолжали бессмысленную кровопролитную бойню, пытались осуществлять между «котлами» морские перевозки. Эти маневры не ускользали от глаз нашей разведки, и в воздух поднимались эскадрильи пикировщиков, торпедоносцев, штурмовиков. Следовали короткие, но жестокие бои, на дно моря опускались все новые и новые вражеские корабли и транспорты. Счет боевых трофеев в авиаполках неуклонно рос.

На командном пункте 12-го гвардейского в движении все службы штаба. Оперативный дежурный принимает боевые распоряжения, спешит доложить командиру авиаполка:

— Радиограмма из штаба ВВС, товарищ гвардии майор!

— Что там?