Пикировщики

— А новое обмундирование, я слышал, надо возвратить на склад?

— Носите! — ответил комдив. — Вашему полку, как всегда, везет!..

Коль уж речь зашла о гостях, то нельзя не вспомнить посещение нас служителями муз. В том же сентябре мы встречали поэта Л. И. Ошанина и композитора В. Я. Кручинина. По просьбе политотдела они прибыли к нам, чтобы написать песню о 204-й бомбардировочной. И песня эта рождалась в ходе нашей боевой работы. Ее творцы вместе с авиаторами дивизии испытывали радость наших побед, переживали наши неудачи.

Как-то Лев Ошанин сказал мне:

— Везде бывал. У кавалеристов гарцевал, у танкистов в танке мчался, у моряков плавал. Вам это о чем-нибудь говорит?..

— Намек, Лев Иванович, понял.

Пришлось организовать вылет Пе-2, совместив приятное с полезным: экипажу в составе летчика, штурмана и «стрелка-радиста» Льва Ошанина поручалась срочная доставка донесения в штаб воздушной армии. Слетали благополучно. Песня пошла лучше: полет прибавил поэту вдохновения.

А через несколько дней авиаторы собрались в полковой столовой, чтобы послушать уже готовую песню. Звучала она торжественно и по-боевому. Позволю себе привести ее полностью.

Мчатся победной когортой
На высоте голубой
Воины двести четвертой
Славной дивизии в бой.

Дымченко скрылся за лесом,

Смотрит Медведев в туман,
Рвет огневую завесу
Лоханов — ас, капитан.

Наши расчеты не долги,

Видно в бою с кораблей
Трупы врагов и осколки
Смолкших навек батарей.

Вражьей неистовой силе

В громе жестоких боев
Мы за тебя отомстили,
Славный майор Свинарев.

Немцам знакома проклятым

Наших ударов гроза.
Все мы недаром, ребята,
Смерти смотрели в глаза.

Летчик на верной дорожке,

Путь до врага недалек.
Штурман, будь точен в бомбежке!
Будь беспощаден, стрелок!

Каждый куплет песни, как и полагается, сопровождался припевом:

Ненависть в сердце зреет недаром...
Родина, помни: я твой!
Точность полета, меткость удара —
Вот наш закон боевой.

На следующий день в 130-й бомбардировочный мы собрали всех баянистов и запевал дивизии. По нашей просьбе поэт и композитор разучили с ними «Песню 204-й БАД». Дело в том, что в полках и эскадрильях дивизии в пору затишья и в праздничные дни политотдельцы регулярно организовывали концерты художественной самодеятельности. Воины окружали певцов, стихотворцев, лихих танцоров особым вниманием и неизменной любовью. Подразделений, которые не имели бы своих баянистов и голосистых запевал, я что-то не припоминаю. 261-й авиаполк, к примеру, по-настоящему гордился своим веселым баянистом лейтенантом Михаилом Бузиным. Этот неунывающий авиатор — начальник связи эскадрильи, родом из деревни Островцы Раменского района Московской области, много раз летал на выполнение заданий в качестве флагманского стрелка-радиста. А в свободную минуту Михаил брал в руки баян и запевал песню. Помню, только его самолет вернется из полета, как по аэродрому уже летят веселые и бодрые мелодии русских песен.

За схожесть голоса с известным артистом товарищи называли Михаила Бузина «наш Утесов». На одной из хранящихся у меня фотографий он запечатлен среди личного состава 261-го полка — на переднем плане с баяном на коленях. Так и кажется: встанет сейчас, развернет баян и заведет любимую:

Бьется в тесной печурке огонь.
На поленьях смола, как слеза,
И поет мне в землянке гармонь
Про улыбку твою и глаза.

В 1942 году при помощи шефов — трудящихся Краснопресненского района Москвы — авиаполки дивизии обзавелись духовыми и струнными инструментами. Появились у нас самодеятельные оркестры, и музыка звучала всюду — на митингах, на торжественных собраниях, с нею мы провожали в последний путь своих боевых товарищей. Бывало, что она врывалась и в заоблачную высь.

Во 2-м бомбардировочном авиаполку на одной машине летали два капитана — комэск Д. И. Бутков и штурман В. И. Солдатенко. Они не только водили в бой свою эскадрилью, их экипаж часто летал и на разведку. О мастерстве и отваге капитанов знали во всех полках дивизии и в воздушной армии. Пе-2, на котором они летали в тыл врага, был словно заколдован от зенитного снаряда и огня истребителя. Буткову и Солдатенко удавалось выходить из самых, казалось бы, безвыходных положений. Секрета своей неуязвимости летчики не скрывали: в полет с собой они всегда брали гитару.