Пикник на льду (Смерть постороннего)

Осмотревшись, Виктор заметил Пидпалого. Он лежал на кровати у окна.

Лежал и смотрел в потолок. Виктору показалось, что голова старика уменьшилась.

Виктор, подхватив тяжелую табуретку, стоявшую у входа в палату, подошел и уселся у изголовья пингвинолога. Тот не заметил.

– Добрый день, – произнес Виктор.

Пидпалый повернул голову, посмотрел на посетителя. Слабая улыбка растянула его тонкие бледные губы.

– Привет… – сказал он.

– Ну как? – спросил Виктор. – Лечат?

В ответ на это старик улыбнулся.

– Я ничего не захватил… – виновато произнес Виктор, заметив на тумбочке соседа два апельсина. – Как-то не додумался…

– Ничего… Хорошо, что пришел… – старик вытащил из-под серого «шинельного» одеяла руку, поднес к своему лицу, провел пальцами по шетине на дряблых щеках. – Знаешь, тут парикмахер приходит раз в неделю… по пятницам. У него только два часа оплаченных. Никак до меня не дойдет…

– Вы хотите постричься? – удивился Виктор, глядя на редкие волосы Пидпалого.

– Побриться, – сказал старик, все еще поглаживая свою щетину. – Мне бывший сосед, – старик кивнул на кровать справа, – станок подарил. Целый набор. Там и помазок… А я и побриться сам не могу…

– Вас побрить? – осторожно предложил Виктор.

– Пожалуйста! – попросил старик.

Виктор достал из прикроватной тумбочки Пидпалого бритву, помазок и, видимо тоже входивший в набор, широкий пластмассовый стаканчик.

– Я сейчас, только воды принесу, – сказал, поднимаясь, Виктор.

Он два раза прошелся по коридору в поисках медсестры или врача, но не нашел. Отыскал туалет, но из крана бежала только холодная вода. Наконец он спросил одного больного и тот отправил его на кухню этажом ниже. Старушка в синем халате нашла на кухне поллитровую банку и налила ему туда горячей воды из титана.

Само бритье заняло не меньше часа – и лезвие было тупое, и станок старый. Виктор видел, что на щеках старика остаются порезы, но кровь не выступала. Наконец, добрив, Виктор взял у соседей по палате одеколон, вылил немного себе в ладонь и провел по щекам старика.

Пидпалый застонал.

– Извините, – автоматически проговорил Виктор.

– Ничего, ничего, – просипел старик. – Если больно – значит жив.

– А что врач говорит? – спросил Виктор.

– Врач говорит, что если я ему отдам квартиру – проживу еще три месяца… – старик снова улыбнулся. – А зачем мне три месяца? У меня нет неоконченных дел…

Виктор встрепенулся, словно очнулся после дремы. Внезапная злость родилась у него внутри. Пальцы правой руки сами сжались в кулак.

– Они что, лекарств вам не дают? – спросил он.

– Нет лекарств. Тем, кто с собой принес – дают. А остальным лекарство – покой и постельный режим.

Виктор замолчал, пережидая свою злость. Он знал, что здесь злостью не поможешь.

– А что тот врач предлагал за квартиру? Лекарства? – снова, но уже более спокойно спросил Виктор.

– Какие-то американские уколы… – старик дотронулся рукой до своей выбритой щеки. – Знаешь, я тебя попросить хотел… – и он подался к Виктору, с трудом повернулся на бок. – Наклонись пониже!

Виктор наклонился.

– У тебя же ключи от моей квартиры есть? – зашептал Пидпалый.

– Есть, – тоже шепотом ответил Виктор.

– Слушай, когда я умру – обязательно подожги квартиру, – шептал старик. – Очень прошу! Я не хочу, чтобы кто-то сидел на моем стуле, рылся в бумагах, а потом выбрасывал все в мусорник. Понимаешь? Это мои вещи… Я с ними сжился и не хочу их оставлять здесь… Ты понимаешь?

Виктор кивнул.

– Обещай мне, что сожжешь все, когда я умру, – старик уставился вопросительно-умоляющим взлядом в глаза Виктору.

– Обещаю, – прошептал Виктор.

– Вот и хорошо, – старик опять улыбнулся бескровными губами. – Я тебе говорил, что застал лучшее время?

Пидпалый снова лег на спину. Тяжело вздохнул.

– Ну иди, иди! – просипел он Виктору. – Спасибо, что побрил! А то лежишь тут небритый, как покойник! – и он показал рукой на ближайшую ширму.

– Там что, покойник? – шепотом спросил Виктор, ощутив боязненную дрожь в своем теле.

– Раз закрыли ширмой – завтра в морг! – прошептал старик. – Ну иди, иди!

Виктор поднялся, постоял минуту над Пидпалым. Но старик уже не смотрел на него – он смотрел в потолок и его тонкие губы шевелились, будто он выговаривал ими какие-то внутренние слова, никому, кроме него не слышимые.

45

Следующий день начался как обычно. В окно светило солнце. Виктор и Соня сидели на кухне и завтракали. Яичница и чай. Пингвин был с утра в плохом расположении духа и как его ни приглашали, а в кухню он не пошел.

Соня жадно посматривала на будильник, стоявший на подоконнике. Она словно взглядом подгоняла минутную стрелку.

Без двадцати десять в дверь позвонили и Соня сорвалась с места, чуть не опрокинув табуретку, на которой сидела.

Пришла Нина – из коридора донесся радостный обмен приветствиями.

Потом Нина, не раздеваясь, заглянула на кухню, поздоровалась.

– Куда вы сегодня? – спросил Виктор.

– На Сырец, – сказала Нина. – Погуляем в лесу, потом заедем ко мне на Подол пообедать…

– Осторожнее, на улице гололед, – предупредил Виктор. – Я вчера несколько раз упал.

– Хорошо, – послушно кивнула Нина и полуулыбнулась, пряча свои зубы.