Пикник на Млечном пути

Он чуть отстранился, чтобы посмотреть ей в глаза. Выражение их изменилось. Оно стало… просящим? Нет, такого не может быть. Наверное, Дора хотела приласкать Михася взглядом, но только еще больше смутила. И он, как провинившийся школьник, понурился, после чего мотнул головой. От него просили ответа, а он… Он не смог выдавить из себя даже короткого слова «нет», не говоря уже о других фразах, например, уместной в данной ситуации: «Вы привлекательная женщина, но у меня есть правило – я никогда не завожу романов на работе!». А сколько еще было вариантов! Михась потом придумал их не меньше десятка. И «я вас не достоин!», и «у меня есть любимая девушка, которой я не изменяю», и, в конце концов, «я импотент». Но глупый растерянный Михась лишь башкой качнул.

Не дал Доре возможности «сохранить лицо».

Дальше все развивалось стремительно. Госпожа Эленберг резко выпрямилась, развернулась, прошла, чеканя шаг, к своему столу. К Аверченко не поворачивалась, и он не мог видеть ее лица несколько секунд. Когда же она воззрилась на Михася, лицо было бесстрастно.

– Как я уже говорила, мы не благотворительная организация, – сказала Дора ледяным тоном. Аверченко даже показалось, что в комнате стало холоднее. По крайней мере, его зазнобило. – Поэтому я даю вам три дня на то, чтобы расплатиться. Согласитесь, это очень милостиво с моей стороны, одолжить вам, человеку, что проработал у нас без году неделю, крупную сумму почти на месяц.

– Постойте, но мы же договаривались, что я буду выплачивать долг частями!

– Пока мы ни о чем не договаривались. Вы сказали, что хотели бы выплачивать его частями.

– А вы не возражали.

– Да. Я и сейчас не против. Но в этом случае будут капать проценты.

– И каков их размер?

– Я обдумаю этот вопрос. – Она обогнула стол и уселась в кресло. – Идите, – скомандовала Дора, включив компьютер.

И Михась ретировался.

А в день зарплаты в конверте (она была «серой», и на карту перечислялся только минимум, остальное – на руки) Аверченко обнаружил не деньги, а документ. С подписями и печатями. Причем откуда на бумаге взялся его «автограф», можно было только гадать – он расписывался на каких-то документах, но только не на долговых раcписках. Изучив содержание этой бумаги, Михась понял, что попал в кабалу. Условия оказались суровее, чем в любом банке.

С тех пор прошло три года. Долг Михась так и не выплатил. Только половину суммы. Месяцев восемь назад попытался «соскочить». Но его так «пресанули», что по стеночке несколько дней ходил.

– Михась! – услышал Аверченко оклик и обернулся. Он только заступил на дежурство и пил кофе возле пока еще пустующего бара.

– Привет, Ренат, – поздоровался Михась с секретарем босса.

– Здорово. – Парень подошел, и они пожали друг другу руки. Ренат нравился Аверченко. Он хоть и занимался не мужским, по его мнению, делом, но имел просто-таки железные яйца, так они в армии характеризовали нормальных пацанов. Другие бы Дора расколола за считаные дни. Максимум за месяц. Что она и делала с «фаберже» предшественников Рената. Естественно, не буквально. – Там какие-то личности сомнительные крутятся возле входа, пойди, шугани, а то народ скоро начнет подтягиваться.

Аверченко кивнул и, залпом допив кофе, сполз с высокого крутящегося табурета.

Их заведение было караоке-клубом. Большим и известным. Называлось «Млечный Путь». Зайти в него мог каждый платежеспособный и хорошо выглядевший человек. Фейс-контроль имел место, но категории «лайт». Не пускали в клуб разве что очень пьяных и неподобающе одетых. Но попасть внутрь – мало. Надо обязательно заплатить депозит. Без него даже в баре не посидишь. Некоторым это не нравилось. Особенно случайным людям. Тем, кто не бывал в «Млечном Пути», не слышал о нем и не знал порядков. «Нам может у вас еще не понравится, и мы, выпив по коктейлю, уйдем!» – кипятились они. Но администратор лишь пожимал плечами и говорил: «Таковы правила клуба». Кое-кого из таких Михасю приходилось выдворять. Он работал внутри помещения. При входе другие люди, но в данный момент в клубе из охранников находился только Михась, вот Ренат его и позвал.

Быстро разобравшись с хмельной компанией, отирающейся у дверей заведения, Аверченко вернулся в большой зал. Здесь все уже было готово к приходу посетителей, хотя первые гости появятся минимум через час. Но босс строго следила за тем, чтобы подчиненные являлись на работу вовремя и сразу приступали к выполнению своих обязанностей. И неважно, какую должность ты занимаешь, креативного директора или уборщицы – со всех один спрос. Так что Михась не сомневался, что «наружного» охранника вскоре уволят, поскольку он, пусть и на пять минут, но опаздывал. В лучшем случае являлся вовремя. А требовалось пораньше.