Пикник на обочине

— Вид у тебя какой-то дохлый, недосыпаешь, что ли? Я, знаешь, в последнее время тоже замотался с этой новой автоматикой, но спать — нет, брат, сон для меня — это первое дело, провались она, эта автоматика… — Он вдруг огляделся. — Слушай, может быть, ты ждешь кого-нибудь? Я не помешал?

— Да нет, — вяло сказал Рэдрик. — Просто время есть, дай, думаю, кофе хоть попью…

— Ну, я тебя надолго не задержу, — сказал Дик и посмотрел на часы. — Слушай, Рэд, брось ты свои мелочи, возвращайся в институт! Там тебя в любой момент возьмут… Хочешь — опять к русскому, вместо Кирилла прибыл недавно. Рэдрик покачал головой.

— Нет, — сказал он. — Второй Кирилл на свете еще не народился… Да и нечего мне делать в вашем институте. У вас там теперь все автоматика, роботы в Зону ходят, премиальные, надо понимать, тоже роботы получают… а лаборантские гроши — мне их и на табак не хватит.

— Ну, это все можно было бы устроить. — возразил Нунан.

— А я не люблю, когда для меня устраивают. — сказал Рэдрик. — Сроду я сам устраивался. И дальше намерен сам.

— Гордый ты стал, — произнес Нунан с осуждением.

— Ничего я не гордый. Деньги я не люблю считать, вот что.

— Ну что ж, ты прав, — сказал Нунан рассеянно. Он равнодушно поглядел на портфель Рэдрика на стуле рядом, потер пальцем серебряную пластинку с выгравированными на ней славянскими буквами. — Деньги нужны человеку для того, чтобы никогда о них не думать… Кирилл подарил? ― спросил он, кивая на портфель.

— В наследство досталось, — сказал Рэдрик. — Что это тебя в «Боржче» не видно последнее время?

— Положим, это тебя не видно. — возразил Нунан. — Я-то там почти каждый день обедаю. Слушай, — сказал он вдруг, — а как у тебя сейчас с деньгами?

— Занять хочешь? — спросил Рэдрик.

— Нет. Наоборот.

— Одолжить, значит?

— Есть работа, — сказал Нунан.

— О господи, — сказал Рэдрик. — И ты туда же?

— А кто еще? — сейчас же спросил Нунан.

— Да много вас таких… работодателей.

Нунан, словно бы только что поняв его, рассмеялся.

— Нет, это не по твоей специальности.

— А по чьей?

Нунан снова посмотрел на часы.

— Вот что, — сказал он, поднимаясь. — Приходи сегодня в «Боржч» к обеду, часам к двум, поговорим.

— К двум я могу не успеть, — сказал Рэдрик.

— Тогда вечером, часам к шести. Идет?

— Посмотрим, — сказал Рэдрик и тоже посмотрел на часы. Было без пяти девять.

Нунан сделал ручкой и покатился к своему «пежо>. Рэдрик проводил его глазами, подозвал официантку, спросил пачку «Лаки страйк». расплатился и, взяв портфель, неторопливо пошел через улицу к отелю. Солнце уже изрядно припекало, улица быстро наполнялась влажной духотой, и Рэдрик ощутил легкое жжение под веками. Он сильно зажмурился, жалея, что не хватило времени поспать хотя бы часок перед важным делом, и тут на него накатило. Такого с ним еще никогда не было вне Зоны, да и в Зоне случалось всего раза два-три. Он вдруг словно попал в другой мир. Миллионы запахов разом обрушились на него — резких, сладких, металлических, ласковых, опасных, тревожных, огромных, как дома, крошечных, как пылинки, грубых, как булыжники, тонких и сложных, как часовые механизмы. Это длилось какой-то миг. Он открыл глаза, и все пропало. Это был не другой мир. Это прежний, знакомый мир повернулся к нему другой, неизвестной стороной. Сторона эта открылась ему на мгновение и снова закрылась наглухо, прежде чем он успел разобраться. Над ухом рявкнул раздраженный сигнал. Рэдрик ускорил шаги, потом побежал и остановился только у стены отеля. Сердце билось бешено, он поставил портфель на асфальт, торопливо разорвал пачку с сигаретами, закурил. Он глубоко затягивался, отдыхая, как после драки, и дежурный полисмен остановился рядом и спросил его озабоченно:

— Вам помочь, мистер?

— Нет, — выдавил из себя Рэдрик и прокашлялся. — Душно…

— Может быть, проводить вас? Рэдрик наклонился и поднял портфель.

— Все, — сказал он. — Все в Порядке, приятель. Спасибо.