Пикник на острове сокровищ

– Я ей и так много помогала, – нервно заявила Рая, вытаскивая телефон, – вот сейчас номер напишу, звони Эдите, развози сам записки, объясняй все, мне плохо, голова болит, температура поднялась, грипп подхватила. С Юркой я ее покрывала и в морг ходила, теперь твоя очередь суетиться. Знаю, знаю, на тех, кто подставляется, охотно катаются. Ща начнется: Рая, гони бабки на гроб, блины пеки, народ оповещай! Нетушки, без меня!

Я не успел и глазом моргнуть, как Раиса юркой лаской выскочила из машины и опрометью кинулась к метро. Сумочка и конверт с нацарапанными наспех цифрами остались лежать на переднем сиденье.

Я облокотился на руль. Интересно, существует на свете женская дружба или это понятие из области сказок? Милые дамы любят обвинять представителей противоположного пола в черствости, а сами?

– Дзынь, дзынь, дзынь, – заплакал телефон, «номер не определен» – высветилось на дисплее.

– Алло, – ответил я, – слушаю.

– Вава! Едешь с нами за кроватью! – проорали из трубки.

– Николетта? Это ты?

– А кто еще? Что за идиотские вопросы? Собирайся живей, мы уже в пути!

– Куда?

– В магазин, – окончательно рассердилась маменька, – боже, ты невероятно непонятлив. Ха-ха-ха, милый, это уже слишком, ха-ха-ха, ой-ой, не дури…

– Ты ко мне обращаешься? – растерялся я.

– Да, то есть нет. Владимир Иванович безобразничает! Поторопись!

– Это ко мне относится? – уточнил я.

– Вава! Торговый центр «Каро», мы будем там через полчаса!

Я чихнул и вытащил атлас.

Ничего ужаснее, чем поход с маменькой за покупками, и придумать нельзя. Отчего я соглашаюсь на мучения? Наверное, из-за природной предрасположенности к мазохизму, и потом, вы пробовали остановить руками летящую прямо на вас баллистическую ракету? Нет? А почему? Ах, она разорвет вас на части! Вот и Николетта превратит меня в лоскуты, если я попытаюсь оказать сопротивление.

Войдя в торговый центр, я завертел головой в разные стороны. В связи с поздним временем в магазине почти не было покупателей, с потолка лилась тихая музыка и чирикали невесть откуда взявшиеся тут птички. Благостное настроение охватило меня, больше всего я люблю спокойные мелодии и…

– Это дрянь, – донесся визгливый голос, – такое нельзя даже показывать приличным людям!

Я вздрогнул, потряс головой и решительно двинулся на звук в расположенный рядом салон. Николетта нашлась, это она сейчас строит продавцов по ранжиру.

– Вава, – вскрикнула маменька, стоявшая посреди небольшого зальчика, – наконец-то! Мы пришли выбирать новую кровать, да, милый?

Владимир Иванович кивнул и прикрыл веки, вид у моего благоприобретенного отчима был осоловелый. Николетта же, наоборот, полнилась нерастраченной энергией.

– Вава, – заявила она, – тут целых три этажа, куда пойдем сначала?

– А зачем тебе кровать? – весьма неосторожно поинтересовался я.

– Господи, – подпрыгнула маменька, – я же не могу лечь на старое брачное ложе!

– Почему? – я вновь проявил редкостную тупость. – У тебя спальня настоящей карельской березы, теперь такую днем с огнем не сыщешь!

Николетта ущипнула меня за бок и, покосившись на Владимира Ивановича, который, выпав из состояния спящего сурка, ощупывал ближайшую к нему софу, бормотнула:

– Вава, на карельской березе я спала еще с Павлом! Это не этично, компренэ? Вольдемар обидится!

– По-моему, Владимиру Ивановичу все равно, – отметил я, но Николетта уже ринулась к мужу.

– Дорогой, брось осматривать барахло! Девушка, эй, вы, вы в невозможно короткой юбке, право, зря администрация позволяет продавцам так одеваться! Где тут кровати, достойные меня?

Девица окинула взглядом Николетту, потом очень мило ответила:

– Я не продавец, но полагаю, бабуся, тебе подойдут дровни, сделанные на Чукотке.

Николетта заморгала, а юная покупательница, быстро повернувшись на каблучках, ушла прочь.

– Чукотские дровни?! – взвизгнула, придя в себя, маменька.

– Подобным мы не торгуем, – презрительно ответила соизволившая подойти к нам продавщица.

Лицо маменьки приобрело цвет переспелой свеклы, я закрыл глаза и мысленно начал возносить молитвы. Сейчас тут случится цунами с землетрясением.

– Любезнейшая, – вдруг произнес Владимир Иванович, – выслушайте меня внимательно. При всем моем уважении к Чукотке, сомнительно, что там есть густые леса для производства мебели. Кровать я хочу – хай-класса. Моя жена должна получить все лучшее, потому что она моя жена. Понятно объясняю?

Продавщица закивала.

– Давайте поступим так, – вещал Владимир Иванович, – я буду задавать вопросы, а вы отвечайте, – слева что выставлено?

– Италия, – пискнула девочка.

– Цена?

– В районе тысячи долларов!

– Не пойдет, – отмел Владимир Иванович, – а там?

– Италия, – словно попугай твердила продавщица, – эксклюзив!

– Цена?

– Две тысячи.

– Не пойдет. А слева? За колонной?

– Это эксклюзив первый сорт, настоящая Италия!

– Цена?

– Пять тысяч.

– Шпон?

– Э… э… нет.

– Не надо лгать! – улыбнулся Владимир Иванович. – Так за пять тысяч массив?

– Нет, – честно призналась девочка.