Пикник на острове сокровищ

Вера стала лихорадочно думать, как ей поступить. Голову сверлила мысль: домой возвращаться нельзя, это опасно, вдруг следователи, а дело о похищении скифского золота должны были отдать лучшим московским специалистам, докопаются до правды и заявятся к ней требовать недостающую часть клада. Вера никогда не сумеет отвертеться от обвинения, ее просто убьют на допросе, как Илью, или дадут такой срок, что на свободу она выйдет глубокой старухой. Но куда деваться? Ясно было лишь одно: нужно спокойно доработать с археологами оговоренное время, внезапное исчезновение поварихи может вызвать ненужные подозрения. Поэтому в последующие дни Вера, сохраняя на лице невозмутимое выражение, варила суп, а в лагере тем временем бурлили страсти. Охранник Герасим, отец Егора, впал в глубокий запой, и его отправили в лечебно-трудовой профилакторий, ЛТП, где перевоспитывали пьяниц. Веревкин попытался продолжить раскопки, но слег с воспалением легких, его жена Лариса упала буквально на ровном месте, сломала ногу и угодила в больницу. Другая женщина, Лена Залыгина, чуть не умерла от непонятного припадка, у нее внезапно началась астма. В общем, через десять дней на раскопках осталось несколько испуганных ученых, откровенно не понимавших, как быть. С одной стороны, хотелось продолжать работы, с другой – было элементарно страшно. Масла в огонь подлила учительница истории местной школы, Клавдия Сергеевна Балакирева. После того, как Лена Залыгина, почти потеряв способность дышать, оказалась в больнице города Крюк, Клавдия Сергеевна принеслась в лагерь и заорала на сына, бывшего при экспедиции разнорабочим:

– Сережа, немедленно собирайся домой!

– Мама, – удивился парень, – я нанялся на все лето.

– А сейчас ты уволишься, – взвизгнула Балакирева, – не видишь, что тут творится? Люди как мухи мрут, это мертвая царица мстит за разграбление своей могилы.

– И не стыдно вам глупости говорить? – попытался пристыдить учительницу завхоз Толя Косенко. – А еще образованная женщина, педагог.

Балакирева прищурилась.

– Это вы чушь порете! Знаете о судьбе ученых, вскрывших саркофаг с Тутанхамоном, а?

– Нет, – потряс головой Толя.

– Вот и молчите, – горячилась учительница, – все, кто участвовал в той египетской экспедиции, погибли от непонятных болезней, скончался даже пилот, перевозивший мумию[8]. Проклятие фараона достало осквернителей его праха через века. Лучше вернуть золото мертвой, закопать могилу и уехать, а то все погибнут. Где ваш начальник? Его заместитель с женой? А несчастные дети, в не добрый час захотевшие половить рыбку? В конце концов, где вор, укравший золото? Сережа, домой!

Рабочие экспедиции, сплошь местные жители, услышав заявление пользовавшейся в Крюке уважением Балакиревой, мигом побросали лопаты, потребовали расчет и ушли с проклятого места. Экспедиция провалилась, археологи, сами испытывавшие огромный дискомфорт, свернули лагерь. Вера пребывала в растерянности. Да, она не раз меняла имена и фамилии и начинала жить новой жизнью. Но последние годы она прожила стабильно под личиной Артамоновой, и всеми проблемами в их семье занимался Илья. Вера понятия не имела, где он добывал необходимые документы, как договаривался с хозяевами съемных квартир. До того как они получили свое жилье, Илья просто приходил домой и весело сообщал:

– Рвем отсюда когти.

Вера брала сумку с самыми необходимыми вещами и шла за любимым, она никогда не задавала ему вопросов: а где будем жить? Ясное дело, предусмотрительный Илюша обо всем позаботился. И вот теперь он оставил Веру одну, и ей нужно действовать самостоятельно.

Вера растерялась. Но, видно, богиня судьбы любила ее. Вечером того дня, когда следовало покинуть лагерь, в чуланчик к поварихе постучал завхоз Толя Косенко.

– Чего поделываешь? – спросил он.

– Если ты пришел стихи читать, – ответила Вера, – то лучше не надо, я устала, да и голова болит.

– Дай мне свои координаты, – попросил Косенко, – может, встретимся, в кино сходим.

– Нет у меня адреса, – ухмыльнулась Вера.

– Как это? – удивился Толя.

Она пожала плечами.

– Просто я не москвичка, из-за Урала, но возвращаться назад не хочу!

– Как же ты в экспедиции оказалась? – продолжал расспросы Толя.

– Нанялась к Машкину в прислуги, – соврала Вера, понятия не имевшая, что предпринял Илья, чтобы получить для нее в лагере место поварихи, – Андрей Семенович домработницу искал, вот и взял меня к себе, а потом прихватил на раскопки кашу варить.

– У тебя в Москве никого?

– Нет, – грустно ответила Вера.

– И жить негде?

– Выходит, так.

– Что же теперь делать станешь?

Вера развела руками.

– Спасибо, хорошо заплатили за работу, сниму угол в столице и начну искать службу у интеллигентных людей. Могу стирать, готовить, гладить.

– А за детьми смотреть? – оживился Толя.

Вера сдвинула брови.

– Своих не имела, но думаю, это дело нехитрое, покормить, помыть, одеть, книжку почитать. Вот только с пеленочным младенцем мне трудно будет, совсем уж к крошке нянькой не пойду. А почему ты интересуешься?