Пикник на Тенерифе [Пикник на Тенерифе. Король нищих. Святой в Голливуде. Бешеные деньги. Шантаж. Земля обетованная. Принцип Монте-Карло]

А теперь мне заявляют, что он шантажировал меня, и поскольку никому причина шантажа неизвестна, значит, я его и убил…

— Девушка, из-за которой вы поссорились, — спросил Кондор, — как давно это было?

— Почти год назад.

— Кто она и где живет?

— Теперь нигде.

Детектив вскинул голову.

— Как это?

— Она вскоре умерла. Приняла слишком много снотворного. — Голос Грума стал совершенно бесцветным. — Она была беременна. Пыталась пробиться в кино, но, видимо, не продвинулась дальше постели какого-нибудь импресарио.

— А полиция в курсе?

— Нет, ходили только слухи. Кстати, с ней довольно часто встречался Аферлиц. Впрочем, мистер Темплер обвинит в ее убийстве тоже меня…

— Как ее звали? — спросил Святой.

— Трильби Эндрюс.

Словно огромная волна накатилась внезапно на Саймона, а когда она схлынула, он давно уже был на улице и совсем один. Разговор закончился безрезультатно, но теперь это значения не имело. В его памяти вдруг с поразительной четкостью всплыло имя на фотографии, и теперь он был уверен, что напал на след к разгадке тайны.

Очнувшись от мыслей, Святой обнаружил, что он пересек бульвар, направляясь в бар, чтобы пропустить несколько порций «Питера Доусона» и как следует все обдумать. В баре было полутемно, это успокаивало после улицы. Он сидел уже давно, медленно потягивая из стакана, когда обнаружил, что в этот час затишья он здесь не единственный посетитель.

— О, великий сыщик собственной персоной! — произнес чуть хрипловатый от спиртного, но берущий за душу голос Орландо Флина.

Тот с трудом поднялся из-за столика в темном углу и направился к стойке, лишь разок потеряв равновесие.

— Привет, — холодно обронил Святой.

— Наш великий актер скоро станет настоящей звездой.

Его имя будет на афишах огромными буквами. И от женщин не будет отбоя. Толпа поклонников… и все такое.

— Ну, теперь уже нет.

— Что такое? — Язык Флина сильно заплетался.

— Пригласил меня Аферлиц. Нет Аферлица — нет и работы. Так что я вернусь к своим прежним занятиям, а поклонники опять придут приветствовать вас.

Флин покачал головой.

— Да, не повезло, а вы так старались выжить меня!

— Я — нет.

— Ну конечно, нет. Вы просто украли мою роль. Очень мило с вашей стороны. Истинный поступок Робин Гуда.

— Слушайте, не будьте дураком, — отмахнулся Саймон. — Ничего я у вас не крал. Вас уже выгнали, когда Аферлиц втянул меня в это дело. Заключая с ним контракт, я понятия не имел о ваших интересах. Откуда я мог это знать?

Флин погрузился в тупую пьяную задумчивость.

— Вер-р-но, — объявил он наконец.

— Рад, что вы поняли это.

— Вы отличный парень.

— Спасибо.

— Чудно.

— Разумеется.

— Выпьем!

Они выпили. Флин уперся взглядом в стакан.

— Вот как обстоят дела, — протянул он. — Оба мы без работы.

— Да, печально.

— Вы должны найти работу. Нет, это я вам найду работу. Поговорю с моим импресарио.

— Не стоит. Я не собирался заниматься подобными делами, просто показалось, это будет интересно, и подзаработать можно…

— Деньги… Все из-за них. Я ведь тоже никогда не думал, что займусь таким дерьмом…

— А чем вы занимались раньше?

— Много чем. Вы вот не считаете меня крутым?

— Не знаю.

— И почти никто не знает.

— Полагаю, нет.

— Ну так я крутой, ясно? Я в жизни многое успел повидать. И знаю, что к чему.

— С Аферлицем тоже?

— Сукин сын!

— В самом деле?

— Выкинул меня из фильма… выкинул из кабинета, когда я был так пьян, что не мог дать сдачи…

— Да уж, помню.

— Этот мерзавец…

— Но ведь вы-то с ним разделались? — мягко поинтересовался Саймон.

Флин тупо уставился на него.

— Что-что?

— Вы же собирались с ним разделаться.

— Точно. Только слишком поздно.

— Поздно для чего? — Саймон посмотрел поверх своего стакана и нахмурился.

— Слишком поздно, чтоб его прикончить. С ним уже разделались.

— Разве это сделали не вы?

Флин упрямо пытался выпрямиться и удержать равновесие.

— Вы с ума сошли!

— Нет, вы же сами грозились…

— Что вы мне пытаетесь пришить?

— Ну, естественно прийти к такому выводу.

— Прекратите!

— Я могу, — сказал Святой, — только не уверен, что полиция поступит так же. Как вы угрожали ему, слышали многие.

— К черту полицию!

— Разве Кондор до вас еще не добрался?

— Кто?

— Лейтенант Кондор, который ведет следствие по этому делу.

— Господи, конечно, нет! И зачем? Пусть ко мне полиция только сунется!

— И что тогда?

— Я им рожи набью!

— Лучше выпьем еще, — предложил Святой.

Получив свою порцию, Флин полностью сосредоточил свое внимание на стакане. Он в его руках был, как судовой компас в нактоузе — качался из стороны в сторону, но всегда оставался подвешенным ровно.

— Сукин сын, — не утихал Флин, — я бы мог с ним разделаться!

— Как?

— Засадить за решетку!

— За что?

— За девчонку!

Очередную сигарету Саймон раскурил так, словно та была сделана из самого хрупкого материала. Если совпадения так повторяются, значит, начинает везти, и противиться везению нет смысла.

— Вы о Трильби Эндрюс, — констатировал он совершенно спокойно.

— Да. Он соблазнил несовершеннолетнюю, и она наглоталась снотворного.

— Это все сплетни.

— Вы так думаете? У меня были доказательства.

— Вы же ими не воспользовались, — осторожно заметил Саймон, — потому что у него на вас были материалы посильнее.