Пикник у Висячей скалы

Огромные камни и валуны загораживали дорогу, каждый представлял собой страшное препятствие – обойти, взобраться, проползти, в зависимости от размера и формы. Они становились все больше и причудливее.

– Дорогая моя, потерянная, где же ты? – крикнул Майк и, подняв глаза от ненадежной земли, увидел монолит, черный на фоне солнца. Несколько камешков гальки скатились в пропасть, когда он споткнулся о зазубренный выступ и упал. Боль пронзила лодыжку, но юноша снова встал и двинулся к следующему валуну. В голове крутилась только одна мысль: «Вперед». Предок Фитцхубертов, продиравшийся сквозь кровавые баррикады Азенкура, чувствовал себя точно так же и вписал это самое слово, только на латыни, в семейный герб. Вперед. Пять веков спустя Майк продолжал двигаться вперед.

Глава 8

Беспокоиться о чем-то кроме собственных дел было для Альберта внове, и ситуация ему не нравилась. Возвращаясь вечером пятницы домой через гору, он то и дело вспоминал о друге, который остался у ручья один на всю ночь. Бедняга ведь даже не знает, как правильно устроить себе постель из листьев папоротника – надо вырыть ямку под плечи. Или как разжечь огонь из небольшого количества коры, когда ночью станет холодно, а на маседонских равнинах такое бывало даже летом. Что-то явно беспокоило парня, но вот что именно, Альберт понять не мог. Наверное, все важные особы вроде английских родственников Майка немного чокнуты. Или же в этой чепухе с поиском пропавших девчонок и правда есть какой-то смысл? Альберт и сам был знаком с безрассудными желаниями: однажды он отправился на скачки в Балларат и поставил целых пять фунтов на неприметную лошадку, которая с легкостью обошла соперников и принесла выигрыш сорок к одному. Возможно, то же самое чувствовал и Майк, отправляясь на поиски девчушек. Что до Альберта, ему все это уже чертовски надоело… скорее всего, они давно мертвы. Он надеялся, что кухарка оставила ему чего-нибудь горяченького к чаю. Проклятье, что теперь сказать хозяину? С такими тревожными мыслями Альберт направлялся домой, отпустив поводья.

Темнота наполняла душу тоской и загадочностью весь путь до ворот Лейк-Вью. Расседлав Лансера и обмыв его струей воды на конном дворе, Альберт пошел на кухню, где его обрадовали щедрыми порциями подогретого мясного пудинга с почками и абрикосового пирога.

– Хозяин недоволен тем, что ты вернулся так поздно, – сообщила кухарка. – И куда вообще подевался юный Майкл?

– С ним все в порядке. Поговорю с хозяином, как только допью чай, – ответил извозчик, накладывая себе еще пирога.

Время перевалило за десять вечера, и полковник сидел один в своем кабинете, раскладывая пасьянс. Французские окна, выходящие на веранду, были открыты. Альберт громко кашлянул и постучал по свинцовой раме.

– Заходи, Кранделл. Ради всего святого, где Майкл?

– У меня от него послание, сэр. Я…

– Послание? Разве вы не вместе вернулись домой? Что, черт возьми, произошло?

– Ничего, сэр, – сказал извозчик, отчаянно пытаясь вспомнить подходящее объяснение, которое он придумал, пока ел абрикосовый пирог. Все вылетело из головы, как только он поймал обвиняющий взгляд голубых глаз старика.

– Как это ничего? Мой племянник не говорил, что намерен пропустить ужин. – Если в Лейк-Вью ты не являлся за стол без предупреждения, это считалось чуть ли не преступлением, требующим высшей меры наказания.

– Он не планировал так задерживаться, сэр. Дело в том, что мы отправились в обратный путь с небольшим опозданием, и мистер Майкл решил остановиться на ночь в «Маседон Армс», а домой вернуться уже завтра.

– В «Маседон Армс»? В убогом пабе близ станции Вудэнд? Что за вздор!

– Думаю, сэр, – продолжил Альберт, набираясь храбрости, как все хорошие лжецы, – он не хотел причинять вам лишних неудобств.

Полковник фыркнул.

– Только вот кухарка целых три часа то и дело подогревала ему ужин.

– Честно говоря, мистер Майкл слегка вымотался после долгой поездки на солнце.

– Куда вы ездили? – спросил полковник.

– Довольно далеко. Это я подкинул ему идею, что лучше отдохнуть и переночевать в Вудэнде.

– Так это была твоя гениальная идея? С мальчиком, полагаю, все хорошо?

– Он в полном порядке.

– Будем надеяться, что пони нормально устроят в стойле на ночь – если там вообще есть конюшня. Ладно, можешь идти. Доброй ночи.

– Доброй ночи, сэр. Вам завтра понадобится Лансер?

– Да. То есть нет. Вот черт. Не могу строить никаких планов на субботу, пока не увижусь с племянником. Нас пригласили в Губернаторский коттедж поиграть в теннис.