Пикник в Вероне

Она замерла с ложкой в руках, не уверенная в том, хочет ли попробовать десерт из-за страха, что он не такой вкусный, как тогда. Не хотела разрушить воспоминания.

– Попробуй, Эмили. – Лука впервые за весь вечер обратился к ней, она поняла, это приготовлено специально для нее.

Как только она поднесла ложку к губам, почувствовала его руку. Удивленно посмотрела на него. Лука держал ложку левой рукой, в то время как правая рука, казалось бы, лежала на колене под столом, а на самом деле находилась на ее бедре. Пока Эмили пробовала пирожное, его пальцы через платье скользили вверх и вниз по бедру. Она страдальчески посмотрела на него, он, отвернувшись, разговаривал с Франсин.

Десерт был божественным, равно как и сладкая фантазия разделить его с Лукой.

Она положила ложку, не в состоянии больше что-либо съесть, едва контролируя желание раздвинуть ноги и позволить его пальцам скользнуть вверх. Что он делает с ней?

Наконец все закончили есть, Эмили обрадовалась возможности собрать пустые тарелки и унести их на кухню. Она настояла на том, чтобы гости остались за столом. Ей нужен отдых, не от гостей, от энергичности Луки, сдержанной страсти, которая в нем чувствовалась, и от ответа, который он ждал от нее. Пока Эмили ставила тарелки, она услышала шаги за спиной, Лука прошептал ее имя. Она повернулась, но он поймал ее и притянул в объятия. Его рот горячо прижался к ее шее, целуя и целуя. Как древесина, облитая бензином, их страсть вспыхнула адским пламенем.

– Лука?

Он ничего не ответил, целуя все горячее. Его руки скользили вверх по ее обнаженным бедрам, пробираясь под платьем к трусикам. Но пальцы не скользнули внутрь, как ей того хотелось. Она изогнулась, приглашая его. О, ей хотелось всего. Страстный порыв, контролируемый ими в течение нескольких часов, прорвался при первом же прикосновении. Это была злость и боль, но более всего страсть.

Она забыла, где находится, что собирается делать. Думала только о Луке, его чувствах. Всепоглощающее желание ощущать его глубоко в себе, и тогда все правильно, правильно, правильно.

Кончики его пальцев гладили кружево и шелк. Близко, так близко, и все-таки не касаясь, как ей хотелось. Другой рукой он ласкал ее грудь, гладил тугие выпуклые соски. Придавил ее со спины, прижимаясь пенисом к округлой голодной плоти.

Зажатая между его руками, она покачивалась, ища удовлетворения и от того и от другого. Ей хотелось, чтобы барьер из одежды рухнул и она ощутила все свежо и грубо.

– Ты хочешь меня? – пробормотал он, плотно прижавшись губами к шее.

– Да.

– Можно я наклоню тебя на эту скамейку и…

– О да… – Она тяжело дышала, подгибались колени. – Быстрее, быстрее!

Эмили была близка к оргазму, знала это и хотела его. Жестко, быстро, по-звериному, как он любил. Эмили не могла больше сдерживать голод, сопротивляться ему.

Но Лука отошел в сторону так быстро, что она пошатнулась; он поддержал ее.

– Эмили. – Он задыхался больше, чем когда-либо. – Ты права. Мы не можем.

– Что ты делаешь?

– Мучаю нас обоих.

– Зачем?

Он не ответил. Она почувствовала его голову у себя на плече, но все остальное ее не касалось.

– Я хочу тебя, как никогда не хотел прежде.

Потом опять возникло желание. Эмили закрыла глаза. Лука не хотел желать ее так.

– Я лучше вернусь к гостям. – Он оттолкнулся от нее.

– Мне нужна минута.

– Конечно. – Он еще пару раз глубоко вздохнул и ушел.

Эмили пошла в ванную, но смыть румянец на щеках невозможно. Нужна всего минута? Или три? Все изменилось.

Глава 11

Лука наблюдал за тем, как Эмили идет по гостиной. Голова высоко поднята, скулы горят. Он почти слышал гром, а молнии сверкали в ее глазах. Огонь и обида. Другие тоже это заметили в минуту полной тишины.

Она подошла к пианино.

– Ты играешь, Эмили? – спросила Франсин.

– Немного.

– Сыграй для нас.

Эмили кивнула. Лука почувствовал облегчение, потому что это означало не слышать ее голос какое-то время, глазами с ней он тоже не хотел встречаться. От этого взгляда ему стало хуже, хотя он и так чувствовал себя полным ничтожеством и не хотел настолько потерять контроль над собой. В течение всего ужина он наблюдал за тем, как ей неловко, слушал, как она рассказывает о себе. Ему было наплевать, ходила она в университет или нет, но не всем остальным. Понимала ли Эмили, что он знает, как тяжело ей пришлось работать? Она достигла кое-чего большего, чем два диплома в университете, взвалила на себя ответственность, с которой многие люди со степенью доктора не могли бы справиться, и не могла сделать большего для будущего своей сестры.

Но чего это стоило? Ее собственная жизнь, амбиции были отложены в сторону, и ему хотелось, чтобы они у нее опять появились. Тогда он сможет разубедить ее, рассказать, какая она красивая, яркая, дать понять, как хочет ее.

Большая ошибка – прикосновение, Лука потерял над собой контроль.

Эмили сыграла несколько аккордов на пробу.

– Мне нужен голос сестры.

Он напрягся, опять унизительная самозащита.

– И, хотя я люблю классику, предпочитаю грустные мелодии. – Пальцы скользнули по клавишам, в результате наиграла джазовый стандарт.