Пилигрим

Мне чуждо всё, что глухо до меня,
Мне отвратительны презрительные взгляды.
И чудо не найти, смотря вокруг себя,
Там, где надежд отраду видят гады.

Про гадов говоря, имею я в виду

Всех недостойных мира доброты,
Но знаю, что судьбы плоты
Доставят их, без исключения, к суду
Величественной Господа страны.

И там взгляд каждого из них,

По-злобному нацеленный на всех,
Не будет яростен, а станет бесконечно тих,
И потеряет свой ужасных грех.
Во свете истины, слепящей взгляды тех,
Кто в жизни нагрешить был лих.

Москва, 1995 г.

Не теряй веру

Возможно ли свернуть с пути,
Перед тобой проложенным судьбой,
Когда и метра не пройти
Нам по дороге жизни непростой.

Пусть будет путь тяжёл,

Но тяжести отрада
Прольётся светом истины
На странника из ада.

Бредущего в кромешной пустоте

Земной пустыни, безысходности созданья,
И потерявшего ту веру доброте,
Ведущую к началу мирозданья.

Не будет путь его высок,

Пока низки в нём те начала,
Которых он в дороге не сберёг,
Всё ж не придя с бессмысленности бала.

Но не угоден Богу человек,

Законам жизни не внимающий за тем,
Чтоб одинокой злостью освятить свой век
И без того коростных полон сцен.

Придёт же лучезарное Спасенье

Его душе, немало испытавшей мук,
И светом Божьим озаренья
Вновь возродится и воспрянет дух!

Москва, 1995 г.

Я актер в спектакле «Жизнь»

Загадочностью мрачной ночи,
Её таинственной красой
Я опьянён, и нету мочи
Остаться мне самим собой.

Таким, как серым днём бываю:

Во всеобъемлющей тоске
Я жизнь как будто доживаю