Пилигрим

Сенатор на секунду задумался, его полные губы тронула улыбка:

— Знаешь что, — вдруг сказал он. — Отправь-ка его к Власову.

Демид удивленно вскинул бровь:

— К Власову? К «адмиралу-все-пропало»?

— Именно, — кивнул Майерс. — Этот трус в погонах отлично умеет пускать пыль в глаза, а потом портить все, к чему прикасается. Думаю, господин Мозэ будет очень расстроен, когда его конвой неожиданно заведут на минные поля, или перебросят в захваченные рхейцами сектора.

— Господин Майерс, — деликатно влез в разговор Ирби, тронув сенатора за рукав. — Сюда идет адмирал Астафьев.

— А это уже совсем другой гвоздь, — прокомментировал вполголоса Майерс, тут же громко обращаясь к подходящему человеку. — Добрый вечер, адмирал!

Адмирал Глеб Астафьев, облаченный в белоснежный китель со скромной орденской планкой, был человеком массивным во всех смыслах. Один из четырех командиров легендарной Старой Гвардии, он, тем не менее, в период становления Суратова, оказался одним из самых принципиальных его критиков. Вместе с тем, первым вызвался для участия в Аджайском конфликте, где воевал лихо и победоносно, потом дослужился до командующего объединенных штабов Имперских армии и флота. Пару лет назад, когда определенные властные силы, в том числе и сенатор Майерс, начали убирать с руководящих постов представителей Старой Гвардии, Астафьеву было сделано вполне конкретное предложение — отставка, или почетная, но бесперспективная должность командующего миротворческой группировкой в пределах Евро-Африканского Халифата. Астафьев выбрал второе и за короткий срок сделал невозможное — принудил к миру ряд радикальных группировок, считавшихся до этого непримиримыми, а на остальных нагнал священного ужаса перед силой Имперского флота.

В настоящий момент адмирал Астафьев вновь был отозван в объединенный штаб, возглавлял один из фронтов. И, судя по общению с Майерсом, о роли сенатора в своей судьбе не догадывался.

— Здравствуй, Феликс, — Астафьев пожал руку сенатору, потом Аладьеву, коротко кивнул Ирби. — Ты выполнил мою просьбу?

— Не так быстро, мой друг, — покачал головой Майерс. — Переговоры с Высшими это не пальцами щелкнуть.

— А ты пощелкай, Феликс, — адмирал был напорист и прямолинеен. — Как-никак, вопрос государственной важности. У вас же есть с ними постоянная контактная группа?

— Делаю, что могу, — Майерс улыбнулся своей фирменной улыбкой, от которой у чиновников помельче начинали трястись ноги.

Но не у адмирала.

— Это хорошо, что хоть кто-то работает, — Астафьев не заметил сарказма. — А то у меня стойкое ощущение, что выборы в Квинт для сенаторского корпуса куда важнее победы в войне. Со смерти Гарнаги еще и недели не прошло, а двери Ветеранского Союза закрываться не успевают от агитаторов.

— Господин адмирал, — неожиданно заявил о себе Демид. — Возможно, я вам смогу быть полезен?

Ирби от досады чуть не скривился, заметив, что и Майерс не одобряет реплику новоиспеченного политика — адмирал был не лучшей кандидатурой для пробы сил молодого политика.

Астафьев пристально посмотрел на Демида, сухо спросил:

— Господин Блинов, насколько помню?

— Аладьев, — улыбка медленно покинула лицо молодого политика. — Моя фамилия — Аладьев.

— Это прекрасно, — утвердительно заключил адмирал. — Я запомню. Дело в том, сенатор, что на передовой гибнет наш флот.

— Это я знаю…

— Наши парни вцепились зубами в каждый квадрат вакуума, — не обращая внимания на Демида, продолжил Астафьев. — Фронтовые системы выглядят так, словно там шел снегопад из обломков и мертвецов. Зато враг вот уже два месяца не может продвинуться вперед ни на один гребанный парсек. Но вот неделю назад их звездолеты вдруг начали значительно обходить наши в скорости и маневренности. При изучении разбитых образцов было найдено новое капсульное оборудование без маркировок, явно не рхейского производства. Поэтому необходимо, сенатор Аладьев, взять Высших за грудки и потребовать от них объяснений. Потребовать, чтобы они прекратили уничтожать граждан Империи, снабжая нашего врага недоступной нам технологией. Я могу рассчитывать на вас в этом вопросе, сенатор?

Во время своей тирады адмирал остался таким же невозмутимым, в то время, как Аладьев молча багровел. Молодой, амбициозный политик не привык к такому обращению, но еще не набрался достаточно авторитета, чтобы поставить на место такую глыбу, как Глеб Астафьев. Поэтому он пару раз моргнул, практически сквозь зубы проговорил:

— Я посмотрю, что можно с этим сделать.

— Да, — кивнул адмирал, не сводя с него глаз. — Вы уж посмотрите, сенатор. А я скажу ребятам на передовой, что за них тут будут бороться до конца.

— Глеб, — Майерс позволил себе легонько похлопать адмирала по спине. — Это наша общая проблема и мы ее решим, это тебе я обещаю. Ты меня знаешь давно, я слов на ветер не бросаю. Кстати, Ветеранский Союз получил новые катера, скромный подарок от благодарных сограждан?