Пилигрим. Реформатор

И самое главное. Вместо изучения исторических процессов этот посланец принимал в них самое активное участие, походя меняя их. Конечно, сомнительно, чтобы ему удалось добиться глобальных изменений, старушка история не любит вмешательства. Так что сумеет нивелировать изменения и выйти на круги своя. В этом Анатолий Петрович был уверен. Но к чему гадить, когда можно действовать аккуратно.

– Успокойтесь, Анатолий Петрович. К чему так нервничать, – вздернув от удивления брови, произнес Щербаков.

– Я требую, чтобы вы немедленно вернули вашего посланца, – опершись кулаками о рабочий стол Макара Ефимовича, припечатал профессор истории.

– Боюсь, это невозможно. Мы не можем вернуть посланца. У нас только его телесная оболочка. Чтобы вернуться сюда, он должен погибнуть там.

– Хорошо. В таком случае я настаиваю на том, чтобы вы скоординировали с ним его дальнейшие действия. Уже через час перед вами будет предварительный план, который мы доработаем уже к завтрашнему утру.

– И это невозможно, – прилагая усилия, чтобы сохранить самообладание, возразил руководитель проекта. – Связь односторонняя. Чтобы вы понимали: здесь он в коме только четвертые сутки, там уже прожил десять лет. Поэтому синхронизация невозможна в принципе. То есть пока мы с вами тут говорим, там уже прошло более трех суток, – разведя руками, произнес Щербаков.

– Что за ерунда. Он же здесь, в этом здании, в искусственной коме. Я требую…

– Вы не можете требовать невозможного. Вы вообще понимаете, что означает десинхронизация в девять веков? Боюсь, что нет.

– И что, совсем ничего нельзя сделать? – поинтересовался Кудрявцев.

– Совершенно. Просто принять сложившееся положение дел. И потом, пусть он повлияет на какие-то исторические процессы, ему не изменить быт, культуру и обычаи Руси. Сосредоточьтесь на этом. И вообще это не наше прошлое, а их настоящее. Михаил ничего не меняет. Он всего лишь пишет историю того мира вместе с его обитателями. Кто знает, быть может, и наш мир знал своих посланцев. Тот же Наполеон привнес столько нового, что остается только диву даваться. Но я обещаю. При следующем забросе мы постараемся учесть ваши пожелания.

– Анатолий Петрович, этот сумасброд казнил хана Боняка! – без стука влетел в кабинет один из помощников историка.

– Да что ты будешь делать! Уймите вы уже этого мясника! – вновь обернулся Кудрявцев к Щербакову.

Тот, в свою очередь, только развел руками. Мол, и рад бы, но не могу.

– Но можно же вывести его из комы, – нашелся Анатолий Петрович.

– И думать об этом не смейте! – всполошился Макар Ефимович. – Тогда мы здесь получим простой овощ. Что будет там, никому не известно. Может, сознание окончательно срастется с реципиентом. А может, тот попросту погибнет. Сознание же Романова всего лишь пополнит собой банк данных единого информационного поля Земли.

– Это черт знает что, – недовольно буркнул историк.

Толкнул дверь, едва не зашибив майора Кравцова, и, не поздоровавшись с ним, вышел из кабинета, сопровождаемый помощником, разделяющим его негодование. Фээсбэшнику оставалось лишь посторониться и проводить их ироничным взглядом. Впрочем, не будь он уверен, что останется незамеченным, то не позволил бы себе подобного.

– Здесь пронеслась буря? – входя в кабинет, поинтересовался майор.

– А вы откуда знаете, Сережа?

– Я знаю Анатолия Петровича. Человек сам себе на уме, живет в своем собственном мире.

– А нельзя было обойтись без этого индивида? – горестно вздохнул Щербаков.

– Тесть моего непосредственного начальника, – пожав плечами, произнес Кравцов.

– А он что, помешан на истории?

– Не то чтобы помешан. Но увлекается. И убежден, что зацикливаться только на одном едином информационном поле Земли – большая ошибка.

– А вернее, любит тестя и готов ему потрафить. Или находится под каблучком у своей дражайшей супруги.

– Наше финансирование по большей части его заслуга. Ладно, не обращайте внимания. Просто пропускайте все мимо ушей и не обостряйте. Лучше скажите, как наши дела с ЕИПЗ.

– Серьезно? Это еще кого-то интересует? – всплеснул руками профессор.

– Представляете, – нарочито произнес майор.

– Я…

– Макар Ефимович, может, позвать Анатолия Петровича? – оборвал его Кравцов.

– Зачем? – удивился Щербаков.

– Посмотрите на себя со стороны и поймете, как же с вами порой бывает тяжко.

– Кхм. Уели, Сережа. Дела идут много лучше ожидаемого. Я это могу сказать даже на основе трех суток наблюдения. Расчет на большую разницу во времени себя полностью оправдывает. При подобном подходе ЕИПЗ раскрывается куда в более полной мере.

– А может, все дело в посланце?

– Возможно, и так. Одно скажу: огромный массив информации получает далеко не только тесть вашего начальника. Наши вычислительные мощности уже едва справляются.

– Обоснования для выделения новых фондов имеются?

– Завтра к утру я их представлю.

– Тогда не буду вам мешать.

Глава 3 Союзники

– Деда!

– Деда приехал!

– Дедуля!

Двое сыновей и старшая дочка с радостными криками выбежали встречать гостя, по обыкновению, раскрывшему им навстречу объятия и сграбастав всех разом.