Пилот

— Вот что, милостивые государи, идите-ка сюда и присядьте. Хотя, право ваше, разрешаю стоять. Наш недавний разговор не закончен. От рассуждений о политике и войне пора перейти к разбору конкретных действий. Само по себе, твои, Виктор, прогулки с чужой невестой — это огромный залет. Но то ладно. Мало ли какая дурь у тебя в голове не осела после взбалтывания. А вот то, что ты позволил кучке простецов-аборигенов так запросто повязать одаренного из команды рейдера «Буран», русского, наконец, это уже не залет, это позорище и укор мне, вашему опекуну и командиру. Так что смывать его придется потом и кровью. С этого момента вы на жестком контроле. Обо всех своих действиях и перемещениях докладывать заранее, без разрешения ничего не предпринимать. Ежедневно будете час заниматься с энергосферой и час — энергобоем. Март, ты за это отвечаешь. Учить его с полной самоотдачей, толком!

Я буду подключаться регулярно, проверять. И результаты нужны уже вчера. Так что без раскачки и болтовни. И еще, Виктор, пойдешь в ученики к Игнату Вахрамееву, пусть тебя натаскает толком… Мы с ним о том уже уговорились. Все ясно?

— Так точно, командир! — разом подскочили оба и прогорланили как на плацу перед строгим начальством.

— Свободны. Идите ужинать.

— Легко отделались, — шепнул другу Март, — можно сказать, прошли «на изи»[16].

Его превосходительство Василий Васильевич Зимин нагрянул к младшему брату ближе к вечеру, когда он со своими воспитанниками собирался ужинать. Кухарка, как и прочая немногочисленная прислуга, успела покинуть коттедж, но чай капитан всегда заваривал сам, а с остальным успешно справлялись ребята. Тем более все, что им было нужно — это подать приготовленные блюда да помыть посуду после трапезы. Можно было, конечно, оставить ее до утра, но грязь в этом доме не терпели ни в каком виде.

— Кто бы это мог быть? — удивленно поинтересовался Витька, водружавший на стол соусник, услышав, как совсем рядом затормозили несколько автомобилей.

— Надеюсь, не наши маньчжурские друзья, — вполголоса буркнул Март, но Зимин его все-таки услышал.

— Поверь, Золотому клану сейчас совершенно не до нас, — скривил губы в еле заметной усмешке Владимир Васильевич.

Сам хозяин дома не проявил по поводу гостей ни малейшего беспокойства, и через минуту Колычев со стыдом сообразил, в чем тут дело. Его наставник привычно скользнул в «сферу» и уже знал, кто направляется к ним.

— Володька, ты где? — вопросил кто-то сочным басом с порога, и через пару секунд в гостиную буквально ввалился самый настоящий генерал.

Седовласый, но еще крепкий мужчина с задорным взглядом из-под кустистых бровей был по-кавалерийски немного кривоног, но двигался при этом мягко и грациозно подобно хищному зверю, втянувшему до поры грозные когти в мягкие подушечки лап. Портрет дополнял обильно украшенный золотым шитьем мундир с эполетами и орденами, шаровары с желтыми лампасами, блестевшая лаком портупея с шашкой, эфес которой украшал муаровый темляк с кистью. Папахи, правда, не было, но ее с успехом заменяла фуражка с кокардой. Но, пожалуй, больше всего запомнились Марту роскошные и очень ухоженные, пусть и совершенно белые, «буденновские» усы.

— Здравствуй, Василий Васильевич, — радушно поприветствовал старшего брата капитан. — Благополучно ли добрался?

— А что мне сделается, — хохотнул тот, и они крепко обнялись.

Несмотря на значительную разницу в возрасте и роде занятий, братья Зимины были близки так, как это только может быть между людьми, имеющими одинаковые ценности и взгляды на мир.

— А это, значит, и есть сын Андрея? — остановил взгляд на Марте генерал.

— Так точно, ваше превосходительство! — браво отрапортовал вытянувшийся курсант, после чего зачем-то добавил: — Весьма рад знакомству.

— Видал? — с усмешкой посмотрел на младшего брата атаман. — Хоть картинку для устава с него малюй!

— Субординация — первое дело! — с непроницаемым видом ответил ему Зимин-младший.

— Да ну вас! — махнул рукой на это старый казак и снова повернулся к молодому человеку. — Иди, обнимемся, чай, не чужие!

— Сам виноват, — улыбнулся Владимир. — Вырядился в парадный мундир. Я сам при виде тебя едва по стойке смирно не стал.

— Тебе и положено, — незлобиво пробурчал старший брат, обнимая тем временем Марта. — А хлопчик еще молодой, успеет накозыряться всяким разным.

— А ты, стал быть, побратим Мартемьяна, — дошел черед до Кима.

— Да, то есть так точно, — растерялся не знавший, как себя вести, Витька.

— Еще один служака, — хмыкнул старый казак и протянул молодому человеку руку. — Будем знакомы.

— Виктор.

— Василь Василич меня зовут. Меж своими можно и дядя Вася.

— А ты, в самом деле, почему при параде? — поинтересовался Зимин-младший, выставляя на стол прибор для брата.

— Так это ты у нас птица вольная. А я с самого утра как савраска бегаю, то к наместнику, то в штаб, то еще к какому черту, и перед всеми надо гоголем пройтись, иначе за генерала никто не признает. Подумают, что швейцар, благо их у вас тут до хрена, и все в золотом шитье, как придворные!

— Где остановился?