Пилот

— Ничего страшного, я тоже не институтка… черт… — отдернул порезанный палец выдвинувший меч из ножен контрразведчик, после чего с легкой досадой добавил: — Кусается!

— Он не любит, когда его трогают чужие!

— Бывает, — с юмором посмотрел на соседа Шмелев. — Но вы, верно, хотите передохнуть? Располагайтесь. Дорога впереди длинная, успеем еще наговориться. А я, с вашего разрешения, прогуляюсь.

— Только осторожнее, тут много острых углов! — крикнул ему вслед Колычев.

Судя по разложенным вещам, нижняя полка была занята, так что Марту ничего не оставалось, как скинуть ботинки и запрыгнуть на свободную. «Интересно, чего ему здесь надо?» — подумал он и вдруг понял, что поручик не только откровенно проигнорировал его вопрос, но еще и ухитрился перевести разговор на него. Впрочем, как верно заметил контрразведчик, дорога впереди долгая, и для выяснения отношений времени более чем достаточно. А вот сейчас лучше немного поспать. Поэтому он постарался расслабиться и уже через минуту спал сном праведника.

Однако тренированное подсознание, как оказалось, продолжало сканировать окрестности в пассивном режиме, и в один далеко не самый прекрасный момент его глаза открылись, а тело напряглось, как перед прыжком. Спрыгнув с верхотуры, он быстро обулся и направился прямиком в отсек управления, называемый по традиции ходовой рубкой. Успев отметить про себя, что Шмелев так и не появился.

— Не спится? — встретил его появление Зимин.

— Что-то не так, — покачал головой в ответ воспитанник. — Где-то совсем рядом враг.

— Примерно в двенадцати милях от нас на норд-вест-тень-вест японский корвет. Идет параллельным курсом. Нас не видит, либо принимает за своего.

— Что будем делать?

— Пока ничего. Судя по данным разведки, скоро кончится зона их контроля, и тогда они развернутся и уйдут на свою базу.

— А если они нас все-таки видят?

— Запросят позывные.

— И что дальше?

— По обстоятельствам, — неопределенно хмыкнул Владимир Васильевич, после чего резко переменил тему: — Ты голоден?

— Есть немного, — признался Март.

— Тогда дуй на камбуз. Михалыч приготовил праздничный фруктовый пирог в честь возвращения «Бурана» в строй, так что можешь потребовать свою долю.

— Есть, потребовать долю! — весело ответил Колычев и поспешил выполнять приказание.

Михалычем звали кока — низкорослого толстяка, давно служившего у Зимина и славящегося своими кулинарными талантами на весь воздушный флот. Его уже несколько раз пытались переманить на другие корабли, включая флагманский «Цесаревич», но безуспешно.

В примыкавшей к камбузу кают-компании было немноголюдно. В одном конце за столом вольготно устроился Шмелев, время от времени бросавший плотоядные взгляды на Крылова. Судя по всему, доктор чувствовал себя не в своей тарелке, однако просто уйти считал проявлением слабости, а потому с кислым видом ковырялся вилкой в тарелке, ожидая, когда же проклятый «пес режима» уйдет.

— Добрый день, Павел Александрович! — весело поприветствовал его Колычев.

— Здравствуйте, Мартемьян Андреевич, — явно обрадовался ему судовой врач. — Я уж думал, что вы остались в Дальнем.

— Ну уж дудки! — усмехнулся молодой человек. — Теперь меня с корабля даже палкой не выгонят. Особенно с камбуза! Не подскажете, чем тут кормят?

— Простите, я не обратил внимания…

— Яйца пашот с жареной колбасой и пирог, — любезно пояснил со своего места поручик. — Кстати, рекомендую. Ибо и то, и другое превосходно!

— Благодарю за лестный отзыв, ваше благородие, — выкатился из-за переборки Михалыч и тут же обратился к вновь прибывшему: — Желаете подкрепиться, господин пилот?

— За тем и пришел! — с улыбкой отозвался молодой человек, польщенный подобным обращением.

— Нет ничего проще, — благосклонно кивнул кок, и перед Колычевым тут же появилась блестящая никелированная миска, на которой живописно расположились сваренные без скорлупы яйца «в мешочек»[37] в обрамлении хорошенько поджаренных кусочков собственноручно набитых корабельным кулинаром свиных колбасок и салатом из свежих овощей. В придачу к ним полагался большой кусок сладкого пирога и полная кружка свежесваренного кофе.

— Приятного аппетита, — пожелал ему уже покончивший со своей порцией контрразведчик и вышел прочь, не забыв бросить прощальный взгляд на облегченно вздохнувшего доктора.

«Какое ваше собачье дело до моего аппетита», — подумал про себя Март, но поручик уже ушел.

— Какой неприятный господин! — рассерженно посмотрел ему вслед Крылов.

— Забейте, док. Он тут ненадолго… по крайней мере, я на это надеюсь. Лучше расскажите, как вы тут устроились?

— О, если не считать этого жандарма, то все просто прекрасно! Кабинет и операционная недурно оборудованы, но если не случится ничего экстраординарного, то мне так и не придется применить мои способности на практике.

— Почему вы так говорите?

— Да эти рейдеры — хронически здоровые люди!

— Нет здоровых, есть недообследованные! — назидательно возразил ему покончивший с яйцом Март.

— Вы все шутите?

— Отнюдь. Здесь абордажником служит мой крестный Игнат Вахрамеев. Помните, я вам о нем рассказывал?

— Это тот, у которого проблемы с ногой?