Пилот, девушка и звездолет в придачу

— Да. Это вызывает беспокойство.

Костя пожал плечами, потом достал из шкафа видеокамеру, сел в кресло, а камеру подвесил в воздухе на уровне головы.

— Ты часом не завещание собрался составлять? — язвительно пошутила «Вика», наблюдая за манипуляциями хозяина.

— Завещание я уже давно составил, — отмахнулся Костя.

— Тогда не понимаю.

— И не надо.

— Тебе помочь?

— Сам справлюсь. Не мешай.

— Как хочешь.

«Вика» сделала вид, что оставила человека наедине с самим собой, на самом деле она сгорала от любопытства. Услышав первую фразу, произнесенную космонавтом, искусственный разум пожалел, что не имеет телесной оболочки, а навеки заточен в металлопластиковую конструкцию неимоверных размеров. Видеозапись предназначалась, разумеется, Лере. Костя извинялся за свое свинское поведение и надеялся, что девушка не станет долго сердиться на него.

— А еще скажи, что ты оболтус и грубиян, — не вытерпела «Вика». — И извинись нормально, по-человечески.

Костя молча встал с кресла, выключил видеокамеру, вытащил из нее модуль памяти и лишь затем обратился к автомату, искоса поглядывая на потолок:

— «Вика», ну какого черта ты лезешь, а?

— Забочусь о тебе.

— Спасибо.

— Да не за что. Странные вы существа, люди.

— Почему?

— Обречь себя на страдания — одна из непонятных потребностей человеческой натуры, — философски произнесла «Вика». — Причем обречь сознательно, выбрав самый худший вариант, а потом маяться и кусать локти. Зачем?

— Ай, — Косте было не рассуждений, он махнул рукой и вышел из каюты. — Тебе этого не понять.

— Уверен?

— Абсолютно. Это выходит за рамки логики и абстракции. Не знаю как это описать.

— Любовь?

— Любовь? — Виноградов рассмеялся, застыв возле лифта. — Слишком просто, «Вика», — потом Костя вдруг перестал улыбаться и задумался. — Черт его знает, может и любовь. Все, хватит болтать!

Космонавт вошел в лифт, а спустя три минуты и вовсе покинул звездолет.

4

Этот вечер Костя провел в баре, изрядно напившись. Все началось с тривиальной встречи со старыми знакомыми-космонавтами, такими же грузоперевозчиками, как и сам Виноградов. Слово за слово, и — началось и — поехало. Но прежде чем утонуть в безбрежном океане алкоголя, музыки, иллюминации и девочек легкого поведения, Костя все-таки добрел до почтового автомата и отправил видеооткрытку Лере Лайер по месту работы, так как домашнего адреса он не знал, а автомат отказался сообщить ему конфиденциальную информацию личного характера.

Далеко за полночь, по стандартному времени, Виноградов кое-как добрался до звездолета, едва держась на ногах.

— Странно, что один, — тихонько прокомментировала «Вика», закрывая внешний люк. — Значит, что-то в жизни изменилось.

— Ничего ты не понимаешь, — сокрушенно промычал пилот, направляясь к лифту и спотыкаясь буквально на каждом шагу. — Цыц! Только без нравоучений и проповедей.

— Да больно надо. Сам дойдешь или позвать провожатых?

— Еще чего!

— Ясно. Завтра будешь плевать в потолок и утверждать, что ничего не помнишь.

— Плевать я не смогу, во рту пересохнет. Думай головой, потом говори.

— У меня нет головы.

— Да? Не знал. Очень плохо…

Хозяин звездолета вошел в лифт, а автомат заботливо выключил освещение в коридоре.

5

Утро следующего дня показалось Виноградову самым мерзким за последние пару лет. Во рту действительно пересохло, язык прилип к небу, а вкусовые ощущения… о них лучше вовсе не вспоминать. От алкогольной мешанины голова словно налилась свинцом и нещадно болела. Даже кровь стучала в висках. А на душе скреблись кошки, и необъяснимая тоска подчинила себе сознание.

— С добрым утром! — съязвила «Вика».

— Ну тебя, — Костя осторожно повернулся на другой бок. — Лучше б меня вчера вывернуло перед сном…

Одеяло валялось на полу. Подушка — тоже. Пилот так и не успел раздеться или не смог. Впрочем, какая разница?

— Ты всегда был жадным, — продолжила «Вика». — Даже с лишним алкоголем расстаться не пожелал.

— Хватит. Хватит. Пусть лучше что-нибудь принесут.

— Сам доползешь.

— Сварливая баба, — Костя кое-как сполз с кровати, поднялся на ноги и, немного пошатываясь, засеменил на кухню. — Хуже жены. Анюта и то так не ворчит.

— Я о тебе забочусь, — автомат произнес свою коронную фразу.

— Заметно. Подыхай, пилот Виноградов, черт с тобой.

— Не надо пить.

— Иногда надо, — космонавт, преодолев два лестничных пролета и длинный коридор, наконец, добрался до кухни. В первую очередь полез в холодильник. Достав и открыв бутылку холодной воды, он жадно присосался к горлышку, поглощая спасительную влагу. Давно он с таким наслаждением не пил обыкновенную воду.

— Меру надо знать, — продолжила поучать «Вика».

— Еще что расскажешь? — Костя добрался до бара и начал беглым взглядом осматривать содержимое. Его взор остановился на пузатой бутылке водки. — Жаль что теплая, — человек поморщился, налил полную рюмку, еще раз поморщился, а после залпом осушил маленький хрустальный сосуд.

— Ты бы хоть поел, — упрекнул автомат.