Пилот ракетоносца

Схема была проста и незатейлива, но ничего лучше в голову просто не пришло, да и времени для головоломных маневров практически не оставалось. Поэтому Эрик предлагал двум своим спутникам, которые в силу своих физиологических ограничений не могли использовать прием «Оншор», идти в его кильватере, прикрываясь Эриком как щитом. Он их все равно обгонит, но тогда уже «недокрейсерам» станет не до его мателотов[56], халифы сосредоточатся на «Лоте-3», и пуск шестнадцати противокорабельных ракет со средне-близкой дистанции может стать более чем убедительным аргументом в пользу империи. Ну и, кроме того, сам Эрик тоже ведь не расстрелял пока весь свой боезапас. Шесть ракет все еще ждали своего часа под толстой броней фюзеляжа.

– Начинаю атаку!

Рука замерла на мгновение над переключателем системы жизнеобеспечения. В отличие от боя в системе звезды Уилберга, здесь и сейчас Эрик был сам себе командир. Но отдать приказ медицинскому блоку на активацию процедуры «Берсеркер» можно было только вручную. Это была последняя «защита от дураков», и Эрик ее преодолел. Снял предохранитель, отключил контроль и вжал кнопку активации до упора.

«Поехали!»

Комплекс 3–2–7 – страшная гадость. Это ему в свое время объяснил еще кавторанг Эльст.

Эрик, впрочем, знал это и по собственному опыту. Испытал, что называется, на собственной шкуре как раз тогда, во время незабываемой атаки на «Хадж» и сразу после нее. Двадцать семь часов в отключке случаются не просто так, одним словом, не без причины. Впрочем, позже, на курсах по переподготовке, он узнал про этот «купаж»[57] много интересного и еще пару раз испытал его действие на себе. Потому, наверное, и сегодняшний прием дозы прошел не то чтобы на ура, но и не сказать, чтобы плохо. Но вот чего не рекомендовали делать «секретные» флотские эскулапы ни в коем случае, так это принимать чертово зелье два раза подряд. Однако бывает, что нужда становится дороже жизни. Так случилось и на этот раз.

Эрик почувствовал укол инъекции. Ощутил, как разливается по жилам жидкий лед комплекса 3–2–7, выждал еще пару секунд, пока «берсеркер» не овладеет его телом целиком, и врубил подпространственный привод, переводя свой ракетоносец в режим подпрыжка.

– Начинаю атаку, – передал он по бригадной сети. – Держитесь в кильватере, господа! И да поможет нам Бог!

Скорость возросла рывком, перегрузки вжали его в ложемент, но все это не имело уже никакого значения. «Кабир» лег на боевой курс…

* * *

Через полтора часа Эрик, как ни странно, все еще был жив. И более того, «Лот-3» по-прежнему оставался на плаву. Пожалуй, это было самым странным во все этой истории. «Кабир» имел семьдесят пять повреждений внешнего корпуса и девять сквозных пробитий внутреннего кокона. На борту находилось трое убитых и пятеро раненых. Но, несмотря на это, ракетоносец не потерял ход и все еще был способен к гиперпространственному переходу. Раненым была оказана необходимая – и возможная в полевых условиях – помощь, они были введены в состояние глубокого сна и закреплены в своих ложементах на боевых постах. В сознании оставались лишь Эрик, Люк и один из двух оружейников. Впрочем, боеприпасов все равно не было, и, значит, ракетоносец был полностью небоеспособен.

Сейчас «Лот-3» держался поблизости от крейсера «Аскалон». Безоружный или нет, ракетоносец имел два неповрежденных лазерных кластера ближнего боя и достаточно энергии, чтобы прикрыть своим «периметром» серьезно пострадавший крейсер. Впрочем, желающих атаковать «Аскалон» пока не наблюдалось. Напротив, сорок минут назад в систему вошла еще одна имперская эскадра, и бой начал затухать. Расклад сил не позволял империи выиграть это сражение, но халифы, измотанные боем не меньше имперцев и понесшие большие потери, объявили, что готовы дать противнику «отступить с честью», то есть эвакуировав всех, кого еще можно было спасти. В ближайшие час-два к «Аскалону» должен был подойти транспорт с боеприпасами, он же заберет раненых, как с крейсера, так и с трех оставшихся в строю ракетоносцев. Чуть позже ожидался буксир-эвакуатор, способный забрать с собой в прыжок даже такую громадину, как имперский линейный крейсер.

– «Аскалон» вызывает комбрига 93!

– Комбриг 93 на связи, – привычно ответил Эрик на вызов.

Он не стал уточнять, что является всего лишь временным исполняющим обязанности комбрига. Для командного центра крейсера это была необязательная, а значит, избыточная информация. Хотелось, правда, передать привет Вере, но и это было невозможно, как по этическим соображениям, так и по требованиям устава.

«Вот же суки! Спасать просравших битву адмиралов можно, а с девушкой поговорить нельзя…»

– Передаю вам благодарность от лица командующего эскадрой адмирала Моргенштерна, – продолжил между тем командный центр.

Ну еще бы! Адмирал «комбригу 93» по гроб жизни обязан, только старался Эрик не для него и не для империи. У него была цель куда важнее, чем жизнь какого-то адмирала, – их у империи более чем достаточно, а вот Вера у Эрика одна, – но не скажешь же об этом вслух!

– Служу империи!